– Красиво там, – нерешительно сказал Иван. – Пойдем, а?
– Ладно, – выдержав паузу, важно кивнула Марена, накинула платок
и вышла из дому.
На реке действительно было красиво. Светила полная луна,
оставляя на поверхности воды серебристую дорожку, такая огромная,
близкая, Пели цикады. Где-то рядом тихо плеснула вода.
– Русалки шалят, – улыбнулась Мара.
– Какие еще русалки? Рыба.
Марена пожала плечами. Со стороны леса проскрипело.
– А это леший.
– Смеешься? Дерево гнилое скрипнуло.
– Какой ты скучный, Иван! – топнула ногой девушка. – Я же
говорила!
– А ты разве говорила? – пробормотал парень.
– Не говорила, так думала! – крикнула Мара и со всех ног
побежала назад, к деревне.
В лесу снова заскрипело, и в этом звуке Ивану почудилась
насмешка.
Называют его по-разному: домник, хатник, запечник, гнетко,
хозяин, лихой, дяденька, дедушка, пужало. Он выглядит добродушным
шутником маленького роста, лохматым, взъерошенным, с длинной
бородой. Живёт, по разным данным, в красном углу, на печи, за
трубой, под печью, у порога. Отвечает за благополучие, сторожит и
убирает дом, предупреждает об опасности, поддерживает огонь. Чтобы
не обидеть его, нужно избегать ссор, не стоять на мусорной куче, не
работать по ночам, не ложиться спать без ужина, не занимать его
любимое место. Если обидится, может отплатить: вызвать кошмары,
испортить еду, попрятать вещи. При переезде его нужно звать с
собой, и первый ломоть хлеба, отрезанный в новом доме, закопать в
правом углу под избой, чтобы точно пришел.
Н. Н. Духовитый. «Нечисть у
славянских народов», 1977.
***
Ведьмы рассказывали мне о русалках и навях, о вампирах и
водяных. Выходит, все они существуют и действуют в наши дни?
Впрочем, Зоя остудила мой восторг:
– Некоторые уже совсем пропали, в кого не верят. Взять, к
примеру, Анчутку.
– Это кто?
– Злой дух. Маленький такой человечек. Бывает полевой, банный,
болотный. Полевой еще ничего, такие в каждом растении живут. С
банным угореть можно, если не потрафишь, а болотный хуже всех
–закружит, запутает, в трясину заманит. Но если болото осушат, баню
снесут, дом его пропадет, он и истает. Считалось, что его нельзя
вслух называть, а то появится и накажет. Вот не называли, не
называли, да и забыли.
Мы шли с ближайшего рынка, груженные всевозможными травками
(чего только не купишь, если знаешь, где искать). Я подумала и
спросила: