Вот же ссыкло трёхмерное! А я уж было понадеялась на то, что в
арсенале завелось абсолютное орудие. Грёзы раскололись о
действительность. Кем была Буля — так это законченным жруном. Ну да
ладно, чего уж там, сама управлюсь, вот только бы найти засранца.
Куда же он запропал, псина сутулая?
Когда я услышала жуткий треск, то приготовилась встречать
многотонного монстра. А кто ещё мог разломать дерево напополам, как
не многотонный монстр? На лужайку вывалилось диковинное гуманоидное
существо малого роста: две руки, две ноги, гипертрофированный горб
за спиной. Не успела я как следует рассмотреть визитёра, как он
сгинул, а затем последовал удар, чуть не лишивший меня жизни.
Переломанные рёбра, вставая на свои места, гадко похрустывали, с
губ то и дело срывалась кровавая пена — значит пробиты лёгкие.
Паскудное ранение, так и помереть недолго.
Пытаясь не дышать, неспешно кружила по своей оси, дожидаясь
атаки. Горбун не торопился, словно играя со мной. Истинный взор не
особо подсобил. Близость защитного барьера аномалии порождала белый
шум в астрале, продраться через который я не могла, как ни
силилась.
В голову пришла идея. Убрав руку с мечом за спину, не привлекая
внимания, аккуратно вскрыла вены. Тёплая струйка, стекая по клинку,
скоро образовала небольшую лужицу под ногами. Полдела сделано.
Осталось сформировать тончайшую сеть и накинуть её на лужок. Кем бы
ни был уродец, от магии крови не схоронишься. Источник силы полон.
На крайний случай в наличии имелся немалый резерв чёрных батареек.
Магической энергии жалеть не стала, напитав кровью под пробку.
Привычный щелчок пальцев — и ловчая сеть, взметнувшись в воздух,
накрыла собой более ста квадратов.
Есть! Попался засранец! Метрах в тридцати от меня проявился до
сей поры невидимый ворох ветоши и прочего тряпья. Раздался
приглушённый мышиный писк. Сеть, съёжившись, вспорола кожу
существа, причиняя тому немалые страдания. Ещё чуть — и магия крови
превратит монстра в фарш. Вопль боли резанул по ушам. Необычный
крик. Будто детский плач в нём послышался.
Ослабив магическую хватку, опасливо подобралась впритык к
горбуну. Остриём меча подцепив капюшон безразмерного балахона
грубой вязки, непонимающе, а затем и вовсе ошеломлённо вытаращилась
на… девичье чумазое лицо? Проглотив язык от изумления, на мгновение
позабыла о боли в груди. Что здесь творится вообще? Это же человек!
Грязная до безобразия девчонка лет двадцати, не больше. То, что я
приняла за горб, на поверку оказалось набитым под завязку
вещмешком, из которого выглядывали какие-то травы-муравы.