На четвертый день пребывания в Килии мне удалось увидеть
отдельную линию электропередач с изолированным кабелем солидного
сечения. Кабель уходил внутрь двух трехэтажных построек — со слов
специалистов ГРУ, радиочастотная станция нуждалась в огромном
количестве энергии.
Каждую ночь, ровно в 11 часов, происходила имитация воздушной
атаки по Килии — вой сирены и обесточивание важных объектов нужно
было для проникновения за периметр. Этот вариант был продуман еще
на подмосковной базе. И на четвертую ночь в городе я решился —
выждав момент начала сирены и обесточивания периметра, благодаря
физической подготовке перемахнул через забор и пристроил маячок в
паре метров от железной двери двухэтажного здания, куда входил
кабель. Мне даже удалось вернуться за периметр, когда в упор
наткнулся на военный патруль. Помню, что ударил первым, и толпу
солдат, ринувшихся на меня. Видимо, пропустил удар сзади прикладом
— затылок раскалывался от пульсирующей боли.
Пришел в себя уже в этом помещении, похожим на допросную времен
Октябрьской революции. Если маячок исправно работает — наши уже
получили сигнал, и можно с минуты на минуту ожидать удар по
секретной базе.
Измотанный, я даже умудрился заснуть в этой позе бабочки,
пришпиленной к стенке, не услышал, как в замке проворачивается
ключ. Разбудил меня тычок в лицо:
— Пришло время умирать, москаль!
Я не знал, что гориллы умеют разговаривать, но это был не сон —
вчерашняя горилла-мучитель довольно скалилась, упиваясь моим
беспомощным положением.
Ждали важную шишку или меня собирались предъявить журналистам.
Ничем иным не объяснить, как с меня теплой водой смывали следы
крови, повели в туалет, даже помогли помочиться. От наручников на
руках остались багровые следы — пригласили сухопарого врача в
очках, который смазал мои синяки вонючей мазью. Я по-прежнему был
одет в свой черный спортивный костюм «Найк» и кроссовки «Асикс». На
улице было пасмурно — на плечи мне накинули камуфлированную куртку,
пока вели к припаркованному автомобилю. Наручники на руках сменила
стяжка — если не напрягать руки, переносится такой вид
иммобилизации намного легче. Посадив в машину, надели на голову
черный мешочек, словно террористы, везущие заложника на казнь. Все
это происходило в абсолютной тишине — моя просьба выпить воды тоже
была удовлетворена.