***
Не знакомы мы…
Я иногда не представляю, что творится у людей в голове, если
честно. Кажется, что им больше тебя нечем удивить, а потом вылазит
чудо типа Трианы и выдаёт тебе подобное, отчего ты даже не знаешь,
что ответить. Ещё и лифчик попросила помочь застегнуть…
Мы обошли все камеры, забрав всех, кто здесь был. Сразу
осматривали на месте, после чего надевали повязки и уводили. Но не
в свой корабль, а в грузовой, что стоял на стоянке. В своём везти
мы их не собирались, как и не собирались оставлять доставшееся нам
в честном бою воздушное судно.
В последней камере, которую оставалось проверить, сидел ребёнок.
И я уже направлялся к ней, когда увидел на полу гримуар.
— Быть не может… — пробормотал я, глядя на него.
Со дырками от лазера, немного обугленный, тот так и не сгорел,
хотя должен был.
— Ты тоже это видишь? — спросил я Грога.
— Что?
— Гримуар. Он не сгорел.
— Да.
Мы осторожно подошли поближе, словно это была не книга, а бомба,
и я осторожно толкнул её носком.
— Может это знак? — прогудел он. — Что надо оставить?
Честно признаться, в этот момент я тоже об этом подумал. Если мы
не могли его уничтожить, то оставалось разве что забрать с собой,
но…
— Что делает космодесант с любым источником хаоса? — спросил я
глухо.
— Уничтожает, — тут же ответил Грог. Для каждого это была
прописная истина, которой надо было следовать в любой непонятной
ситуации. Никаких компромиссов, только тотальное истребление.
— Именно, — я достал гранату. — И это тоже источник хаоса.
Нас нередко учили не думать и действовать. Думать — это иногда
вредно, особенно, когда ты не уверен в чём-то. А когда ты не
уверен, то это шанс хаоса воспользоваться твоим сомнением в своих
целях. Поэтому надо не думать, а действовать.
Так я решил, выдёргивая чеку из гранаты. Одним движением бросил
её на пол, спрятавшись за Грогом, и та подкатилась к гримуару.
Взрыв, который неслабо ударил по ушам, и… книга улетела в другой
край коридора. Теперь ещё более обугленная и изрезанная осколками,
но до сих пор целая.
Она издевается над нами.
— Прочная… — пробормотал Грог.
— Посмотрим, как она справится с реактивной струёй, — зло
пробормотал я.
И мы не поленились подобрать гримуар, чтобы отнести наверх и
положить под двигатель. Грог остался рядом в то время, как я
поднялся в кабину и запустил один из двигателей. Активная броня
могла пережить огромные температуры. Собственно, Грогу и не
требовалось лезть под двигатель, лишь следить, чтобы книга не
отлетела.