– Эй, я тебе деньги перевела! –
напомнила Клер.
– Несчастные копейки, которые не
стоят столь высокого риска, – сморщился Мирко, – как видишь – мы не
преуспели. Вторую экспедицию распылил на атомы тот зловещий
кристалл. Вопрос – будет ли третья?
– Будет! – убежденно ответил Том, –
командование десанта обнаружит, что корвет не выходит на связь и
пришлет помощь!
– На сто процентов верное
утверждение. Но вопрос – когда? Ты с нашими армейскими много дел
имел?
– Нет, но…
– Вооот! Тогда бы ты понял, что
раньше пары дней помощь не прибудет. Армия это бюрократия, малыш.
Большая неповоротливая машина. Тоже мне – корвет потеряли. На
последних учениях несколько адмиралов устроили вечеринку по случаю
их удачного завершения. И на неделю угнали авианосец к Юпитеру. В
прессе это осветили как секретную операцию против марсианской
диктатуры. Но… мы то знаем.
– Зачем вы это все мне
рассказываете?
– Затем, чтобы ты понял –
рассчитывать мы можем только на себя.
– Что вы за ерунду говорите! «Рейбоу
Ресерч» не бросит свою станцию! – Том отказывался сдаваться.
– Угу, но ты подумал, что если в этом
инциденте сами «Рейнбоу» и виноваты? Им, может быть, дешевле
станцию уничтожить. Вместе с нами.
– И что же нам теперь делать? –
проскулил Том.
– Ты скажи, – заставил я пошевелить
его извилинами.
– Нам надо идти, – обреченно произнес
он.
– Молодец, пойдем, – я протянул парню
руку. Он ухватился за нее и поднялся с пола.
Угадайте, кто первым выходил за
дверь? Том терял сознание от мысли, что ему надо будет высунуться в
коридор. Клер сказала, что будет наблюдать в камеру и предупредит,
если за дверью будет какая-то движуха. А Мирко заявил, что он врач
и, следовательно, самый ценный член нашей команды. Так что первым в
открывшийся люк выглянул я, отрегулировав плазменный резак так,
чтобы он давал дугу в полтора метра. Чем больше дуга, тем меньше ее
поражающая способность. Но плоть она должна была жечь за милую
душу.
Про душу заговорил и Мирко, пока я
возился с резаком, он присел рядом и спросил:
– Как ты думаешь, существует ли у
человека душа?
– Ооо, брат, рано ты решил сдаться! –
несмотря на свой показной боевой настрой, я расценивал наши шансы
добраться до кораблей, как пятьдесят на пятьдесят. Либо доберемся,
либо нет. И скорее всего второй вариант будет более
реалистичным.