- Ты уверена, что уйти, чтобы не видеть
их смерть, лучше, чем остаться? - Илайя,
помогала мне тащить Венима, поддерживая
его с другой стороны.
Я кивнула... Толстый монах рыдал, громко
всхлипывая и даже подвывая. То ли не
верил мне, то ли страх за сына был сильнее
его выдержки. Но я не стала его успокаивать,
пока он плачет можно не бояться, что та,
которая осталась в куполе, могла нас
услышать.
- Они не умрут, - тихо шепнула я. - Купол
скоро развеется. Но нам нужно уйти
подальше, чтобы не попасть в эпицентр
взрыва...
- Взрыва? - нахмурилась Илайя. - Ты имеешь
в виду, что тот грохот, который мы слышали,
магический взрыв?
- Именно так...
- Интересно, - пробормотала амазонка,
- насколько сильная его поражающая сила?
Разрушит крепостную стену или нет? И
можно ли использовать такой магический
взрыв при защите крепости?
Я ничего не ответила. Только вздохнула...
Кто о чем, а лысый о расческе — подкинула
мне фразочку из другого мира, пробудившаяся
память призванной души...
Мы успели отойти не больше чем на
полсотни шагов, когда купол за нашими
спинами взорвался с громким, оглушающим
хлопком. Ударная волна опрокинула нас,
и на несколько мгновений лишила
сознания...
Я открыла глаза, лежа лицом в снегу.
Кое-как встала на колени и потрясла
головой. В ушах тоненько звенело, я плохо
понимала, где верх, где низ, пространство
перед глазами слегка покачивалось, а к
горлу подступала тошнота. Рядом застонал
Веним...
Нам с ним повезло, мы упали в сугроб.
А вот Илайя ударилась головой об большой
камень, почти не заметный под толстым
слоем снега, и еще не пришла в себя. Я
кое-как, борясь с головокружением и
держась за оказавшийся под рукой стволик
молодого деревца, поднялась на ноги и
обернулась назад, чтобы увидеть что
произошло с теми, кто был внутри купола.
Над полянкой висели клочья густого
тумана, которые постепенно рассеивались,
открывая ужасную картину.
Все мои люди, лежали на полянке вповалку
вместе с лошадьми. Амазонки, Идор и
Хелейна...
Все было плохо. Хуже некуда. Все те,
кто оказался заперт внутри купола были
контужены во время взрыва. Они пришли
в себя через какое-то время, но чувствовали
себя откровенно плохо. Держались за
голову, жалуясь на сильнейшую, распирающую
изнутри боль. Не могли сфокусировать
взгляд, каждый раз съезжая в сторону,
как перебравший хлебного вина пьянчужка.
Мучились от головокружения, из-за
которого очень сильно нарушилась
координация движения. А кое-кого и вовсе
постоянно рвало... Они плохо понимали,
где находятся, и не помнили, что произошло.