А в кресле
сидел древний, как смертный грех, старик. По сравнению с ним даже
Лёха в принципе выглядел не так уж плохо. Старик тоже был одет в
смокинг, и глядя на трясущуюся морщинистую голову с втянутыми
тощими щеками, покрытые старческими коричневыми пятнами руки, на
торчавшую из рукава кишку капельницы можно было с уверенностью
сказать, что с его стороны это был настоящий жест.
Единственное, что во всей этой мумии оставалось живым
— так это глаза. Взгляд старика был внимательным, умным и, как бы
странно это не звучало, молодым. Ясным, лишенным мутной поволоки
усталости, которая зачастую затуманивает взгляд пожилых
людей.
А самое
удивительное заключалось в том, что я чувствовал в этом дряхлом
теле энергию! Самую настоящую, живую. И, если взглянуть поверх его
головы рассеянным взглядом, можно было увидеть, как плывет едва
заметное марево.
— Добрый
день, господа, — проговорил он тихим хриплым голосом. — Или даже
уже вечер?.. — перевел он вопросительный взгляд на своего
дворецкого, но дожидаться ответа не стал. — Хотя не важно. Важно,
что вы здесь. Как видите, — он попытался усмехнуться. — ...я
постарался соблюсти все формальности, — движением руки указал он на
свой наряд. — Однако приветствовать вас стоя, как полагается, я, к
сожалению, не могу... — его внимательный взгляд задержался на
Деметре. — Время — неумолимая субстанция. С такой ношей, как
старость, непросто оставаться галантным.
— На самом
деле все это — лишнее, — отозвалась Демка, пристально разглядывая
старика.
Губы
старика дрогнули, сложившись в улыбку.
— Лишнее.
Видимо, так же, как и туфли? Что ж, может быть. Может
быть...
— Даже не
сомневайтесь. Ритуальность хороша разве что на похоронах, — сказала
Демка со свойственной ей грубоватой прямотой. — А мы здесь пока все
вроде как живы, хотя и не совсем понятно, каким образом.
— Вы
сейчас о себе? Или обо мне? — спросил старикан, который нравился
мне все меньше этой своей подчеркнутой заинтересованностью
Деметрой.
— И о том,
и о другом. Сколько вам лет?
Старик
хрипло рассмеялся.
—
Очаровательная леди предпочитает ставить вопрос ребром? Что ж. Мне
двести один год.
Я
озадаченно почесал затылок. Ничего себе зажег дедуля! Двестилет в обычном мире — не шутки, это почти
бессмертие.
— Вы —
некромант? — подал голос Лёха.
Хозяин
дома не сразу понял, кто задал этот вопрос. Но через несколько
секунд встретился взглядом с моим приятелем и
усмехнулся.