Герцогиня делает шаг к девушке, вытаскивая с пояса склянку с
зельем. За сотню смертей она так и не смогла совладать с проклятой
пробкой...
Хрусталь звенит и крошится в ее руке, целебное снадобье стекает
сквозь латную перчатку на культи аширки.
Свежий аромат мяты обволакивает поле боя, кровь останавливается, а
разорванные кисти покрываются заживающей пленкой. Конечно, это
временная мера, целителям придется еще постараться, чтоб собрать
заново все пальцы.
Детлаф отвечает благодарным поклоном, на что Герцогиня
вопросительно поднимает бровь. Раньше архимаг не отличался излишней
заботливостью по отношению к случайным аширцам. Впрочем,
плевать.
— Готовься освещать поле боя. — Грубо бросает она и, выдернув из
земли меч, поворачивается к демону спиной.
Спустя минуту небо медленно заволакивает темная пелена. День
превращается в ночь.
***
Еретическая смесь из алхимии, магии стали и огня вновь обрушивается
с небес. Стальные сосуды насмешливо свистят, прежде чем исчезнуть в
небытие.
Понтифик не собирался еще раз проверять, что будет, когда они
достигнут земли. Груды тел вокруг алтаря, уже лишившиеся крови
явственно показывали, какую ошибку он совершил.
Свист.
Еще один металлический конус пролетает над их головами.
Взмахнув рукой, понтифик стирает и его. Даже взорвавшись в сотне
метров позади, раскаленные части богомерзкого оружия все равно
достанут до них.
Запасы крови истекали. Почти все взятые в поход беженцы уже были
мертвы, а алхимические сосуды все прилетали и прилетали. Еретики
были слишком далеко, чтобы объявить им Анафему. Инквизиторы,
отправленные уничтожить проклятых магов — погибли и требовалось
срочно что-то предпринять.
Они не могут просто надеяться на чудо. Единый помогает лишь стойким
и решительным.
Придется бросить алтарь.
В этом нет большого святотатства, ведь сегодня его венчают не мощи
святых, но важный груз, доверенный Королем. Золото же, из которого
состоял алтарь, не являлось большой ценностью в глазах
церкви.
Пользуюсь промежутком, пока враг заряжает алхимию в катапульты —
понтифик высасывает жизненную силу из последних беженцев и
простирает руку к небу.
Свет — это первое чем учится манипулировать послушник. Множество
боевых молитв имело... слишком шокирующий эффект, чтобы показывать
их простым верующим. Учиться этому было тяжело, ведь поглощать саму
тьму куда сложнее, чем магию.