Саня резко крутнул головой, даже в шее хрустнуло, и успел заметить, как в бледной радуге не то отразился, не то проплыл насквозь прозрачный купол, миновал радужную преграду, подёрнулся рябью и растаял. Следом вскинулся похожий на руку клок дыма, хотел ухватить мираж, не смог и растёкся кипящей серой лужей.
– Видел, да? – охнул Горюта. – Это она картины показывает. Говорят, и лица выплывают, и звери, и громадины какие-то. Я сам-то первый раз вижу.
Но выглянувшее на минуту солнце уже спряталось в глухой щели между двумя низкими тучами. С запада наползла третья и мгновенно затянула обзор. Остался чёрный лес, да пограничный овраг.
– Ну что, господин кот, поворачиваем?
Постоять бы на холме, подождать и ещё хоть раз увидеть чудо. Отговориться от них, сказать, что догоню…
– Эй, парень, – заволновался старшина, – из пучины тебя никто не кликнул?
– А?
– Я смотрю, ты прям туда наладился.
Горюта спешился и для верности взял Санькиного коня под уздцы.
– Нормально всё. Действительно, пора возвращаться. Не знаешь, кто-нибудь в сторону границы ходил?
– А как же, сколько раз. И по приказу князя, и сами. Бурелом одолеть – полдела. Если терпения и сил хватит – справишься. Только не пускает она. Точно ты почуял: вроде и манит, а не пройти. Которые там и оставались. Находили их потом…
– Ясно.
– Ясно ему! Ни хрена тебе не ясно! Стояли они будто у стенки. Которых черви успели объесть – скелеты прилепились. Ясно ему! Эй, там, внизу, поворачивай! Поехали отсюда.
Остановились вёрст через пять. Лошади сильно устали, а так Горюта ещё бы погонял. До самого привала старшина угрюмо молчал. Санька тоже молчал, задавленный грандиозным зрелищем. Только оказавшись в тихом уютном ложке, он почувствовал, что отпускает. Люди начали разворачивать палатки. Кто-то запалил костёр. Только смурной кот ходил стороной, не принимая участия в хлопотах.
– Ты это… ты князю не сказывай про границу. Ну, что я тебя сюда водил, – шепнул ему Горюта.
– Почему?
– Не велел он мне, да я не сдержался.
– А воины твои не проболтаются?
– Эти-то? Нет.
За словом стояла такая уверенность, что Санька, ни на минуту не засомневался. А там и вовсе, отмякнув, занялся обычной повседневной работой, к которой за время странствий с арлекинами успел привыкнуть.
– Господин Александр, да брось ты сёдла. Мы сами утащим. Иди к костру, Апросим тебе чаю заварил.