И ещё он понял – прав Горюта – эти не выдадут. Почему понял? А леший его знает. Раньше бы сто раз перевернул собственную думку; и так, и эдак на неё посмотрел, да и бросил бы за невозможностью решить. Душа к ним лежала. К иным с опаской, а к этим – со всем нашим удовольствием.
– У меня особая дорожка, – начал Саня. – Никому другому по ней не пройти.
– Где один проскочил, там и другой пролезет, – возразили ему вежливо, но настойчиво.
– Не веришь? Спроси Шака или собаку.
– Так они мне и ответили! Конь ещё туда-сюда, а собака твой круче нашего князя смотрит. Я когда мимо него иду, поротая задница саднит, – хмыкнул один из мужиков.
– А правда, что арлекины детей воруют? – спросил племянник Горюты, ходивший в свой первый рейд, и тут же огрёб от дяди длинного леща.
– Ты чё, ты чё дерёшься?
– Думай, что говоришь, – рявкнул дядя.
– Господин Александр, а ты прямо из Камишера к нам или как? – задал вопрос по существу кто-то невидимый, закрытый костром.
– Я из дому три года как ушёл. Свет хотелось повидать. Да и вообще… – Санька не желал вдаваться в подробности. Они им нужны? Нет. Значит, пропустим. – На юге не понравилось. В западных землях – не ахти, но жить можно было до недавнего времени. Раньше-то там свои порядки были. Люди и нелюди жили бок о бок даже несмотря на всеобщее герцогское уложение. Кое-где, правда, в города аллари без особого разрешения не пускали. Я такие места обходил. Работал. В Кленяках…
– Знаю Кленяки, – перебил его один из воинов. – Сахар там ещё варят?
– Варят… Раньше варили, – поправился Саня. – Сейчас туда герцогская армия пришла.
– Ого! С чего бы?
– Камишер границы закрыл. Решили, значит, жить сами по себе, а герцогу – кукиш. Я как раз к арлекинам прибился. Мы на фест собирались…
– Это что?
– Каждые пять лет арлекины едут в герцогский дворец, показать своё искусство. Герцог выбирает победителей. Они до следующего феста живут в столице при дворе.
– Везёт кому-то, – вякнул племянник, за что схлопотал ещё одного леща.
– Мы к тракту вышли, – продолжал Саня, – там армия, ещё чистюки.
– А это кто? – спросил молодой воин по имени Друз.
– Бандиты, которые на аллари охотятся.
– Ну, это уже совсем не знаю, что… не врёшь, господин Александр? – врезался в разговор родившийся в пограничье и не знавший иных законов Горюта.
– Не врёт он, – подтвердил Клим. – Они ещё лет пятнадцать назад объявились. Сначала в столице, как не в самом герцогском дворце. И вроде вне закона, а с другой стороны, никто их особо не ловит… Поганое семя… – Клим замолчал, сжимая и разжимая кулаки.