Баронесса тихо пояснила: «Там тебя встретит тоже наш человек… Оставь у него бумаги. И далее – жди».
«Снова ждать?» – Кристоф сказал несколько разочарованно. – «Кого же на сей раз?»
«Тебе должно прийти назначение», – продолжала Юлия.
«Но… как же ты?»
Извозчик оглянулся при этих словах. Потом проговорил на чистейшем французском: «Не беспокойтесь, m-r le baron. „Мария-Амалия“ отправляется в Копенгаген сегодня вечером», – Фрежвилль, а это был именно он, снял картуз и добавил: «Как видите, кучером мне притворяться идет».
«О Шарль!» – воскликнула Юлия. – «Я так рада, что тебе удалось вовремя скрыться. Ты не представляешь, что там было…»
Кристофа слегка покоробило ее поведение. Значит, баронесса с ним просто развлеклась от нечего делать, тогда как сердце ее принадлежит Шарлю?
«Ничего особо страшного не случилось, если даже мой слуга смог найти нам место в барже», – прервал он ее.
«Ваш слуга в этом деле куда более сподручен», – проговорил шевалье ироничным тоном. – «Вы же, я думаю, не владеете фламандским? И не играете в брик-о-бра?»
Кристоф снова вспомнил про то, что, несмотря на формальные извинения, от вызова не отказался. Но сейчас – не время и не место напоминать о нем.
«Я не силен во французских забавах», – не нашел ничего лучшего, что сказать, барон. Далее он хранил угрюмое молчание, пока Юлия, как ни в чем не бывало, болтала со своим предыдущим кавалером. Кристоф чувствовал себя обманутым в лучших чувствах. И гнев его, как водится в таких случаях, обрушился, в том числе, и на даму, подарившую его своей благосклонностью.
…Они остановились у одного из бесчисленных домов, выстроенных из красного кирпича и обрамляющих канал в одном из предместий города. Юлия стукнула три раза ручкой двери в форме грифона. Открыла высокая, несколько нескладная девица в черном платье. Ее вьющиеся белокурые волосы выбивались из-под белого кружевного чепца. «Аннализа?» – спросила баронесса. «Нет, мадам. Фемке… Фредерика», – поправилась левица, косясь поминутно на Кристофа и Фрежвилля. – «Ой, а как же малютка? Вы ее оставили?»
«Ну как же можно, Фемке?», – улыбнулась Юлия. – «Но ей не очень хорошо. Кажется, жар поднялся». «О Боже!»
«Отец дома?» – спросила баронесса.
«Покамест нет. Но он непременно посмотрит Софи, как только придет», – Фемке уже рвалась взять заснувшую девочку из рук няньки. – «Надеюсь, ничего опасного».