и
что ответить. У меня появилась возможность размышлять на отвлеченные темы. Например, что у нее красивая грудь, на сколько позволяло разглядеть мокрое сползающее полотенце, которое Вэл не стремилась поправлять. Её русые волосы от влаги приобрели черный оттенок и плавно облегали шею и плечи. В чертах ее лица ощущалась сила и решительность. Еще со времен учебы в университете, Вэл всегда знала, чего конкретно она хочет. Я уверен, что она не могла не заметить, как мой пьяный взгляд бесцеремонно скользил по ней, детально изучая все допустимые кусочки легкой эротики. Кажется, я её хочу. Начало вопроса я не слышал, а дальше:
–…за встречу? – и протянула в мою сторону бутылку шампанского, которую держала на вытянутой руке, обхватив за горлышко всей своей крохотной ладошкой.
– Давай! Может на брудершафт? – я надеялся, что моя улыбка сойдет за пьяный флирт. Она меня поняла правильно и ответила гораздо более сладострастным взглядом. Мы сплели наши руки, каждый сделал по два больших глотка, и посмотрели друг другу в глаза. Дистанция между нами значительно сократилась.
– А целоваться? – легкое возмущение и всё та же похотливая улыбка. Я был рад, что это предложила именно она. – Или у тебя девушка?
– Она спит, – сделал маленький шаг ей навстречу.
– А ты нисколько не изменился, – никакой романтики. Вэл знала, что сейчас произойдет.
Не было первых осторожных прикосновений губ – сразу страстно, с крепкими объятиями, и тяжело дыша. Как будто мы оба до этого нырнули в море, долго находились под тяжестью соленой воды без кислорода, а сейчас вынырнули, и этот поцелуй стал первым глотком воздуха. Его так не хватало. Когда наступает такой момент, человек не думает ни о чем другом, кроме удовлетворения своей потребности: дайте больше воздуха! Всё остальное вокруг не имеет никакого значения. Так и для нас не было ничего, кроме страсти двух пьяных задыхающихся душ и тел. У каждого из нас была своя жажда – оба нуждались в чем-то своем особенном, но получить это мы могли только благодаря друг другу. Мне был необходим глоток свободы. Глоток и не больше. Ещё я хотел адреналина и чувства власти над «добычей». Ставки растут. Если это нечестно, подло и гадко, то смотрите главное правило. Если вы считаете меня мразью – это ваши проблемы. Кто из вас в этой ситуации устоял бы перед искушением? «Устоять перед соблазном можно, только поддавшись ему» – так писал Оскар Уайльд. Вы можете соврать мне, но глупо обманывать себя. Я даже разрешу вам назвать меня эгоистичной тварью и сволочем, но в глубине души вы бы хотели оказаться на моем месте или на месте Вэл. Если вы никому не изменяли, значит вам еще не поступало стоящего предложения. У верности тоже есть ценник.