– Эй, следите-ка за своей терминологией! А то вдруг с вами что-нибудь случится, и я стану главной подозреваемой! Я лишь желаю избавиться от препятствия в вашем лице. Вернуться завтра на работу и услышать, что вы оставили нас в покое.
– И если бы вам подвернулся случай претворить это в жизнь?
– Я бы не колебалась.
Он снова тихо засмеялся.
– Похоже, при рождении вас обделили осмотрительностью. Вы со всеми такая прямолинейная?
Заметив настороженность в его взгляде, Лили пожала плечом.
– Мне казалось, что ни с кем, но перед вашим приходом Брайан заметил, что меня видно насквозь. Когда вы начали этот свой гипнотический сеанс, и коллеги поддались диктуемому вами коллективному бессознательному, все остатки такта, который я так в себе развивала, испарились.
– Вам это в себе не нравится, – это было утверждение, не вопрос. – И все-таки вы должны смело говорить о своем недовольстве мной. Оно, похоже, выходит за пределы возражений по поводу изменений в рабочем процессе, которые я предлагаю.
Она чуть не расхохоталась.
– Предлагаете? Вы собираетесь диктовать. И вы считаете, что у меня нет повода для недовольства?
– У меня не возникло впечатления, что кто-либо еще разделяет ваше негативное мнение.
На сей раз она действительно расхохоталась.
– Ну конечно, у вас не возникло такого впечатления! Вас наверняка удивил даже один голос против. – Кровь снова вскипела в ее жилах. – Вы прекрасно знаете, какой эффект производите на людей.
– Я заметил лишь разжигающий ненависть эффект, который произвел на вас.
– Верно, ведь я – из разряда этаких сумасшедших ученых.
– А разве вам всем не полагается быть такими?
– Именно так я и думала, – вздохнула она. – Но коллеги не смогли побороть желание получить безграничные блага.
– А вы – смогли.
– Да.
Синева его глаз стала еще ярче.
– Почему вы так упорствуете? Почему вас не прельщает обещание предоставить вам все, о чем вы могли только мечтать?
– Я сказала вам почему, и вы уже поняли, что я ненавижу излишества. Вы же с наслаждением сокрушили мои аргументы и проигнорировали мои слова.
– Я решил не ввязываться с вами в спор прилюдно и предпочел объясниться наедине.
– Право, не стоит. Мне больше нечего сказать.
– Значит, вы возражаете только против необходимости отказа от собственного проекта?
– Я возражаю против того, что меня вынуждают это сделать.