Чтобы не говорила, а врачи — самый болтливый народ.
Циничный и болтливый.
Стучусь и сразу же распахиваю дверь, не дожидаясь разрешения, в конце концов, мы же в больнице, и к чему мне соблюдать все эти офисные церемонии: может быть, у меня пациентка на столе умирает!
И тут же жалею, что не дождалась ответа, потому что буквально натыкаюсь на оттопыренный призывный зад Плошкиной, которая склонилась над какими-то бумагами и что-то любовно шепчет Вершинину.
И я даже могу отчётливо разглядеть, как её пышная грудь вываливается двумя булочками из её чересчур низкого для медицинского работника выреза.
Ещё секунда, и она буквально воткнёт свои остро торчащие соски в лицо нашего главврача.
Как будто он не насмотрелся этого всего на приёмах!
— Простите, не помешала? — холодно, стараясь не показывать своё возмущение, интересуюсь я.
— Вообще-то — да, — начинает бренчать своим слащавым голоском Инесса, и я даже не смотрю в её сторону.
Меня не интересуют гипертрофированные женские железы. Пусть любуются всякие извращенцы.
Например, мой главврач.
— Ещё пару минут. Что вы хотели, Аделаида Семёновна? — смотрит он на меня, и его тёмно-синие глаза снова лишают меня воли.
— Я подожду, — многозначительно смотрю я на его протеже, давая понять, что ничего не скажу, пока она не покинет кабинет.
— Что вы хотели обсудить? — откидывается Вершинин на спинку кресла, и я смотрю в окно мимо него, чтобы не рассматривать его лицо. Эти губы. Это прямой, с небольшой горбинкой нос…
Всё, что когда меня в нём так привлекало. А теперь раздражает до зубовного скрежета.
— Я увольняюсь, — холодно бросаю я ему в лицо.
И смотрю на его реакцию.
— Уверена, клиника прекрасно справится и без меня, — продолжаю я. — Тем более с такими ценными кадрами, — пренебрежительно бросаю я взгляд через плечо, намекая на только что скрывшуюся за дверью Плошкину.
Нового заведующего отделения патологий.
И слышу твёрдое и громкое:
— Нет.
— Что?! — не верю я свои ушам. — Что значит «нет»?! — смотрю я на своего босса Игоря Олеговича.
— Аделаида Семёновна, вы свой трудовой договор вообще открывали? — спокойно отвечает он мне.
— Ну так, просматривала, — пожимаю плечами я.
Я же всё-таки врач, а не юрист.
— А что там такого особенного? — решаю уточнить я, усаживаясь поглубже в кресло.
И готовая уже морально к неприятным новостям.