— Джонатан, сынок! — она бросилась обнимать и целовать его.
— Мама, — неуверенно сказал принц. Ему так не хватало
материнской любви.
— Я верила, знала, что ты жив! Ты стал таким красивым, —
говорила она, смотря ему в глаза.
Бенджамин удержался, чтобы не расплакаться как ребёнок, когда
увидел слёзы и любовь матери. Он впервые почувствовал, что его
действительно любят, а не просто материально обеспечивают, чтобы
только не мешался под ногами. Они сели за стол. Неподалеку от них
сидел Лу Сонг (удивительно, что его пустили за стол, Харольд не
позволял прислуге принимать пищу за одним столом с королевской
семьей).
— Ты наверное не знаешь, меня зовут Агнесс, — сказала мать.
— Прекрасное имя. Прошу, называй меня Бенджамин. Хотя, Джонатан
мне тоже нравится, но к своему имени я очень привык за двадцать
пять лет.
— Понимаю, — кивнула Агнесс.
— Доброе утро, сынок! Надеюсь, тебе здесь нравится? —
поинтересовался Руперт.
— Доброе утро! Нравится! Здесь все такое... Родное... Хотя я
ничего не помню и не могу помнить. Но мне здесь однозначно
нравится.
— Что ж, я рад!
— Ваше величество! — прервал беседу ворвавшийся в столовую
слуга.
— Что случилось? Кричишь, словно в доме пожар, — отозвался
король.
— Хуже, сэр! Война.
Руперт поднялся с места и рукой подозвал слугу. Тот подошёл.
— Откуда вести?
— Новый король Скайдора объявил вам войну. Его посол только что
был здесь.
— Новый король? И кто же этот смельчак?
— Патрик... Значит он всё-таки жив, — сказал Бенджамин. Странное
было чувство: вроде бы радость, но в то же время Бенджамин знал,
что старший брат теперь не даст ему житья.
Агнесс закрыла руками лицо и произнесла что-то вроде:
"Господи!". На лице мастера Лу ни один мускул не дрогнул, не было
никаких эмоций. Он словно знал, что так и будет.
— Что сказал посол?
— Он сообщил, что если король Грейсленда завтра же не выдаст
предателя — принца Бенджамина или не выйдет на битву сам, то король
Патрик будет вынужден послать свою армию и захватить эти земли,
чтобы отстоять честь своей погибшей семьи.
Король отослал слугу. Теперь они остались наедине с этой
огромной проблемой.
— Я готов принять бой, — заявил Бенджамин.
— Тебя никто не спрашивал, — отозвался Руперт.
— Но я, — попытался возразить принц, но увидел, что мастер Лу
жестом попросил его помолчать.
Руперт задумался. Пока он думал, никто так и не притронулся к
еде. Агнесс тихо плакала, а Бенджамин рассматривал узоры на
скатерти, только чтобы не болтнуть лишнего.