– Заклятие долга, – произнес он, – единственное заклятие на крови, которое не считается преступлением. Потому что подчиняющийся ему идет на это добровольно, иначе оно не сработает.
– Заклятие… на крови? – У меня почему-то сел голос.
Я не могла отвести от него взгляда, пытаясь понять, как мой разум умудрился столь точно, столь четко воссоздать образ, которого никогда не было перед глазами.
– Самые жестокие. И самые нерушимые. – Он коснулся затянутой в перчатку рукой губ, глядя поверх нее на меня. – Во времена расцвета цивилизации армалов сильнейшие маги отделились ото всех и ушли с материка, чтобы взрастить новую расу, могущественную и непобедимую. Они называли себя мааджари, в их обществе не было места для слабых магов или для тех, кто магией не наделен. Их силе никто не мог противостоять: ни в древности, ни тем более в наши дни. Лишь крупицы их знаний, ничтожно малые и все же смертельно опасные, так или иначе просачивались в мир. В цивилизацию армалов. В Темные времена. В Эпоху Расцвета.
Было в его облике что-то странное: обладая столь яркой внешностью, он оставался в тени. Несмотря на то, что свет артефакта скользил по светло-каштановым волосам, играя в них серебром. Как теплый свет может откликаться серебром? Присмотревшись, я поняла, что это не свет: серебряная прядь. Серебро в его волосах смотрелось так же противоестественно, как холодный взгляд. Холодный и темный.
– Твой долг, милая Шарлотта, будет оплачен, когда ты исполнишь оговоренное условие, и ни днем раньше. Расторгнуть такой договор нельзя, чем сильнее ты будешь ему сопротивляться, тем больнее будет жалить заклятие. Совсем как заклятие верности, оно же «Змея».
Подавила желание подскочить. Змей я боялась с детства, но… откуда здесь взяться змее, правда?
– И что же случится, если я решу отказаться от выплаты?
– Ты умрешь.
– Вы шутите?
– Ничуть. – Удивительно мягкий голос для таких ледяных интонаций. – Я исполнил свою часть сделки. Твоя очередь.
Если я правильно его поняла, мне даже раздеваться не придется. Достаточно отвернуться, стянуть верх и выпутаться из сорочки. Будет сложно, но я попробую. Пальцы потянулись к пуговкам на платье, но трость отвела мою руку.
– В чем дело? Вы передумали? – я приподняла брови.
– Тебя раздену я.
– Мы так не договаривались.
– Неужели? Я сказал, что хочу снять с тебя нижнее платье.