— Завтра мои адвокаты начнут готовить документы для развода.
Ирина будет свободна, и если Вадим захочет, он сможет узаконить их
отношения, — роняет горькие слова Ян.
Мы выглядим нелепо. Я в его рубашке со своей одеждой в руках,
босая и растрепанная. Он в одних брюках, тоже бос, держит нашу
обувь. Оба на расстоянии двух шагов друг от друга. Камин постепенно
угасает. Прямо сейчас решается вопрос о нашем общем будущем, если
таковое имеет место быть.
— Я постелю им красную ковровую дорожку и усыплю их брачное ложе
лепестками роз, — язвительно бросаю я. Нужно убираться отсюда.
— Соня! — восклицает Ян. Он швыряет обувь на пол, следом
отправляет одежду, вырвав ее из моих рук. Прижимая меня к себе, он
яростно шепчет: — Я не знаю, что ждет нас дальше. Но ты нужна мне,
Сонь. Слышишь? Нужна! Не уходи сейчас. Пожалуйста, не оставляй меня
одного в этом доме. Побудь со мной до рассвета.
Обхватив ладоням мое лицо, он с щемящей сердце нежностью целует
меня, обещая и даруя так много, что я сдаюсь. Я нужна ему.
Ян подхватывает меня на руки и уносит меня сквозь гостиную к
широкой закрученной лестнице в вестибюле. Он даже не устает,
успешно пройдя все ступеньки. В конце просторного коридора он
распахивает массивную дверь хозяйской спальни. Прижимаясь головой к
его плечу, оцениваю обстановку и убеждаюсь, что Ян не лгал мне.
Женского присутствия здесь нет и в помине.
Пуговицы рубашки рассыпаются по полу, когда Ян рывком снимает ее
с меня. Спустя мгновение мы оказываемся на мягких простынях широкой
кровати и любим друг друга с еще большей страстью, словно от этого
зависит наша жизнь.
— Теперь ты моя, Соня, — серьезно заявляет Ян, прижимая меня к
своему боку. Моя голова покоится в ямке на его плече. Если и
существует рай, то он прямо здесь и сейчас. — Ты больше не
вернешься к Вадиму. Завтра же переберешься ко мне.
Приподнимаюсь и недоверчиво заглядываю в его удивительные глаза.
Источника огня поблизости нет, но пламя в них по-прежнему
отражается.
— Придумывай, что хочешь. Тяжелую болезнь, головные боли, суицид
и пояс верности, СПИД в конце концов. Но Соня, не смей к нему
возвращаться, и уж тем более спать с ним. Я не вынесу этого.
Меня напрягают его командирские замашки — он так решил, видите
ли. Но я все равно улыбаюсь. Ох, какой он собственник!