— Мадемуазель Луиза, неужто правду говорят, что вам жениха сыскали? Богатого?
Луиза повернулась, сидя на табурете, уставилась в налитое лицо горничной:
— Кто говорит?
Та пожала округлыми плечами:
— Да, почитай, все говорят, что дело за малым.
Луиза поднялась, подошла к Нинон:
— Врут. Так и знай. И сама впредь глупостей не повторяй. Ни о какой свадьбе и речи нет! Поняла?
Служанка потупила глаза:
— Поняла, сударыня. Вы, уж, меня извините…
Луиза ничего не ответила, вышла из комнаты.
Какая гадость… Значит, уже все всё знают… И мусолят по углам… Какая гадость!
Она нашла отца там же, где и вчера. Он сидел в знакомом кресле, вытянув длинные ноги в истертых сапогах. Но начищенные серебряные пряжки неизменно блестели.
Барон одарил Луизу нарочито холодным взглядом:
— Ну… ты образумилась? — он старался быть снисходительным. — Надеюсь, ночь пошла на пользу, и твое решение переменилось. Я хочу услышать, что ты раскаялась.
Луиза выпрямилась, задрала подбородок. Упрямо покачала головой:
— Нет, отец. Я не стану питать вас ложными надеждами. Я ни за что не пойду за Бурделье. Хоть режьте! Таково мое слово.
Было ясно видно, как отец вцепился в подлокотники кресла до побеления костяшек. Вены на его висках угрожающе вздулись, лицо побагровело. Нет, он не ожидал такого ответа. Несмотря ни на что. Впрямь надеялся, что Луиза образумится.
Наконец, он с трудом разомкнул губы:
— Да как ты смеешь… перечить отцу? Ты — моя дочь, ты должна быть послушной, как и подобает дочери.
Луиза ни капли не смутилась. Нет, сегодня не было слез, как вчера. И не будет. Ни единой слезинки. Слезы означают бессилие. Теперь же Луиза чувствовала решимость постоять за себя. И ни отец, ни тетушка, ни все на свете священники не склонят ее к этому отвратительному браку. Да сам король бы не смог и не принудил против воли! Ни за что и никогда!
Она все же отвела глаза, в конце концов, это, впрямь, было непочтительно.
— У вас есть еще четыре дочери, отец. Надеюсь, все они порадуют вас послушанием.
Барон де Монсо даже притопнул от гнева:
— Неблагодарная бесстыдница!
— Простите, отец, но если вы продолжите настаивать, я выберу монастырь. Я никогда не соглашусь на этот брак.