Аня побрела на второй этаж, сконфужено размышляя по дороге, как могло случиться, что конфиденциальные сведения стали достоянием всей округи.
Кабинет был закрыт. Она тихо постучала, и услышала четкое:
– Войдите!
Глубоко вздохнув, вошла внутрь и увидела за широким столом парня, почти мальчишку, с погонами лейтенанта. Она с облегчением вздохнула. Не может такой молодой быть злым! Сейчас она ему всё объяснит, и недоразумение рассеется, как мираж. Приободрившись, подошла к столу, ожидая, что он предложит ей сесть и начнет корректный разговор.
Но лейтенант и не думал ее спрашивать. Взглянув на нее неприязненным взглядом, жестко скомандовал:
– Ну, наконец-то! Объявилась, голубушка! Я уж хотел на поиски отправляться! Что ж это ты парней под машины пихаешь, нашла себе развлеченьице! – с этими словами он встал, чеканя шаг прошел мимо нее и стал натягивать шинель. – Что ж, можешь считать, что пяток лет ты себе на казенный кошт схлопотала. Собирайся, пошли!
У Ани закружилась голова. Как пошли? Разве он не должен снять с ней показания, выслушать ее версию?
– Куда пошли?
Лейтенант неприкрыто удивился.
– Как куда? В КПЗ, конечно.
– А как же допрос?
– А пусть тебя следователь допрашивает. Мое дело подозреваемого выловить. Я оперативник. А вину пусть другие доказывают.
Аня не могла поверить, что всё так просто. Должна же быть элементарная справедливость, в конце-то концов?
– Я совершенно не виновата! Это они ко мне приставали!
Лейтенант равнодушно заметил:
– А вы все безгрешные, как ангелы. И сказочки свои в КПЗ будешь рассказывать, на допросе.
Аня почувствовала, как впервые в жизни зашумело в ушах. Только бы в обморок не грохнуться! В голове сразу пронеслись истории о невинно осужденных. Что же это такое?!
Тут в двери без стука просунулась голова той самой санитарки и сладко, по-свойски, пропела:
– Вася, Ковров проснулся! Может, сейчас к нему сходишь, а то потом ему снова уколы обезболивающего поставят, не поговоришь!
Негодующе сверкнув в сторону преступницы обведенными черной жирной полосой глазами, голова исчезла, а гражданин начальник снял шинель и снова аккуратно повесил ее на вешалку. С сомнением посмотрел на виновницу торжества.
– Придется тебя с собой брать.
Ане очень хотелось сказать, чтобы он ей не тыкал, она с ним за одной партой не сидела, но слова застревали в горле.