- Давай! -
прорычал Олег и выпрямился, прижимая к плечу вздрагивающий
«180».
Стрелять из
него оказалось действительно очень легко и удобно. В сравнении с
БАР-ом и другим армейским оружием «пулемет карателей» почти не
давал отдачи. И не шумел - сплошная череда выстрелов слышалась
скорее как треск картонных трещоток, что продаются по одной
копейке. Олег вел стволом, одновременно следя, как уходит боезапас
в прозрачном диске. Белый дымок вился над стволом.
Родригес не
тратила времени на слова, она дернула за рукав доминиканца и
побежала сама, машинально прикрывая голову рукой. Приседая,
чувствуя себя беззащитной букашкой на опустевшем тротуаре, где уже
не было спасительного прикрытия из вставших автомобилей.
Последний
из трех подарков Капитана Торреса дожевал последний патрон. Лязгнул
затвор, и пустой диск щелкнул раскрутившейся пружиной. Доставая на
ходу пистолет, Солдатенков бросился вслед за Родригес и
Гильермо.
Он успел
повернуть за угол. Надежный, солидный угол серого камня с
темно-красными прожилками и серебристой полосой по самому ребру. И
на улице, перекрещивающейся с главным проспектом, действительно
сияли спасительные витрины, не прикрытые заслонками. Великолепные,
сказочные порталы жизни.
Олег
улыбнулся бы, но пересохшие губы тянулись хуже каучуковых жгутов
для остановки крови, которые неопытные милиционеры часто наматывали
на приклады, оставляя поживой злому африканскому солнцу. А еще
фюрер смертельно устал, и не то, что движение, даже сторонние мысли
казались непосильной растратой сил. Впереди мелькали два
болотно-зеленых пятна. Поменьше - спина Родригес в более светлой и
легкой куртке. Побольше - грязная и замызганная одежка монаха. Оба
живы, оба бегут, значит не ранены! Хорошо!
Запоздавшие
выстрелы ударили в угол роскошного здания сразу же вслед за
Солдатенковым. Дорогой камень с характерным шипящим звоном
рассыпался осколками и ядовитым дымком. Но судьба всегда собирает
долги. Фюреру долго везло, а теперь пришло время расплачиваться.
Одна из пуль сложным рикошетом вышла за поворот и перебила Олегу
лодыжку искалеченной ноги.
Сначала не
было ничего, только ногу словно отключили поворотом рубильника.
Олег покатился по горячему асфальту, выронив пистолет. Холодное
онемение перекинулось на вторую ногу, сковало позвоночник. Ладони
враз покрылись холодным потом, пальцы затряслись, скребя и
обламывая ногти.