Его слова ударили под дых, а неприятная правда резанула по ушам. Шаловливые мысли о внешности моего похитителя и комичность ситуации пропали за секунду, потому что он буквально попал пальцем в небо.
В столице Объединенного королевства меня никто не ждал.
Потому что мне запретили там появляться. Наследник престола, а ныне король Абель, именуемый Справедливым, не простил, когда я бросила его у алтаря. За отказ стать его супругой я поплатилась всем: репутацией, светской жизнью, возможностью видеть и навещать кузину с племянником во дворце.
Жестоко, да. Но таковы правила нашего общества. Если леди опозорила жениха, то ее наказанием становилось забвение. Мне даже повезло, что остальные члены семьи Сент-Клер поддержали мое решение.
Для всего высшего света я стала сумасшедшей. Ненормальной и скандальной девицей, которая отказала будущему королю после выигранного отбора.
Я вырвалась из-под гнета бесконечных правил и запретов, но заплатила за свободу слишком высокую цену.
— Прости, — Терлак поежился, когда заметил мое разочарование. Он провел пальцами по волосам, отчего пряди вспыхнули медью в свете солнца. — Давай, колючка, вернись в прежнее боевое настроение. Кто обзывал меня на наречии троллей несколько минут назад? Где ты его выучила? Вряд ли в будуарах с молодыми леди.
— На фронте, лысоглювый бормоглюк! — огрызнулась я, окончательно приходя в себя, и протянула скованные запястья. — Немедленно освободи меня, иначе трава вокруг нас сожрет твои бренные останки!
— О, непокорная леди вернулась, — хмыкнул Терлак, после чего смахнул воздушные путы одной рукой.
Приятно вновь ощутить вкус свободы. Я потерла покрасневшую кожу и подышала на озябшие пальцы.
— Ты продрогла.
Он приблизился, и я невольно задрожала под огромной, широкоплечей тенью. Сама не поняла, чего так испугалась: то ли близкого контакта, то ли очередного порыва ветра, который опасно взметнул края килта.
Терлак уловил мои колебания и с хитрым прищуром потянулся к поясу, а я с ужасом выставила перед собой руки в попытке защититься от бесстыдного зрелища. Несколько пичужек рванули к небу от моего вопля:
— Не вздумай снимать!
Я так сильно зажмурилась, что перед глазами заплясали цветные круги. Будто насмехались над моим смущением. К виду голого мужчины вне поля боя или стен лазарета я оказалась не готова.