Тяжело дыша, я обернулся, выискивая
второго врага. Странно, что он не торопился на помощь своему
собрату в столь критичный момент. Только вот наверху он тоже больше
не стоял, а это значит…
Острие алебарды пробило меня
насквозь, пригвоздив к той самой злополучной дверце, откуда я
только что достал меч. Не было ни боли, ни крови, только какая-то
обида – так долго возился и даже умудрился разобрать первого, но
дать второму время выбрать идеальную позицию для броска. Даже если
бы я вовремя его заметил, то вряд ли бы смог уклониться.
Последнее, что я увидел – собственное
тело, рассыпающееся на тысячи бледно-голубых огоньков и
растворяющееся в воздухе вокруг стального лезвия алебарды.
Жди, сволочь, в следующий раз я
достану тебя первым.
Звук будильника сперва показался мне
скрежетом стали по камню, но затем перешёл в более привычный, даже
мелодичный, но всё ещё весьма раздражающий звон. Десять утра, пора
продирать глаза, умываться, бриться, одеться по погоде – то есть,
накинуть единую куртку на всю осень, весну и часть зимы, и
отправиться на встречу с приятелем. Дорога на час, можно будет
хорошенько взвесить, какие я допустил ошибки в последнем забеге,
перепродумать тактику и подход, чтобы затем…
Так, стоять. Я опять помнил каждую
грёбаную деталь из прошедшего сна, в котором, кстати, снова попал в
замок? И этот сон был не обычным повтором, как раньше, не
сюрреалистической мешаниной, а идеально логичным продолжением
предыдущего?
Осознание заставило меня застыть
посреди процедуры бритья – и я аккуратно отложил бритву в сторону,
почувствовав, как рука с ней начинает слегка дрожать. Что, мать
вашу, со мной происходит? Я схожу с ума?
Усилием воли я заставил себя
успокоиться, закончил бритьё и прочие утренние процедуры, затем
заварил кружку крепкого чёрного чая и сделал большой глоток, рискуя
обжечь горло. Реальность осталась на месте. Самая что ни на есть
реальная реальность, с обшарпанными обоями старой кухоньки, дешёвым
электрическим чайником, окном с трещиной в нижнем углу, которое
скоро придётся заклеивать на зиму и горьким, но освежающим вкусом
чая. Я не спал, я находился в той самой квартире, которую снимал
последние два года. В здравом уме и твёрдой памяти. Даже, пожалуй,
чересчур твёрдой, раз сны наизусть начал помнить.
А это, кстати, вариант. Человек же
обычно сны забывает, ну может один из десяти кое-как вспомнит, да и
то лучше записать сразу после пробуждения. Вдруг такие связанные
«цепочки» сновидений – это не баг, а фича, просто о ней обычно
никто не в курсе. А у меня после накопившегося стресса мозг
попросту забыл забыть, пугая меня целой историей о замке по имени
Полночь, холодной как лёд призрачной управляющей и чудовищах,
населяющих залы да коридоры.