А привычной ли?
Та же Лина, будь она неладна, профессионал высшего класса, оказалась не так-то и хороша. Маргаритка моя дочерью Должанского оказалась. Далеко не бедного человека. Очень небедного.
Так и подмывает набрать этой стерве и указать ей на её промах. Просто чтобы было, чтобы знала, что не так уж она и старалась, не так уж выкладывалась. Но вместо этого набираю Должанского. Сергея Леонидовича нужно предупредить.
Не нравится он мне. Мутный тип. Столько лет о нём почти никто не слышал и не вспоминал, а последний год прямо чел разрывает новостные полосы. Оно понятно, из-за бугра попёрли. Многим моим соотечественникам там сейчас кислород перекрывают, но не многим судьба так благоволит по возвращении на Родину.
Один спорткомплекс, другой, залы, реабилитационные центры, в Маргариткиом посёлке собрался целый пансионат отгрохать для детей с ДЦП. Мутный тип, очень мутный. Но нужен мне, чёрт бы его побрал.
— Да, мой несостоявшийся зять. — на четвёртый гудок в динамике слышится насмешливый голос старого пердуна. Угорает с меня тип на старости лет. Он с этими же словами ко мне домой со своей охраной заявился… со своим щедрым предложением. — Как прошло? Не сильно досталось от сбежавшей невесты?
Удавил бы гада, но нельзя.
— Отлично прошло. — хоть так утру ему нос. — Пришлось пообещать, что я привезу её обратно. Но она приедет.
Цель достигнута. Живо представляю себе его вытянувшуюся рожу.
Держу паузу, наслаждаясь мимолётным триумфом, отпуская своё воображение на волю.
— Поверю, когда дочь перед собой увижу. — старик выходит из ступора и гремит всё ещё сильным и до жути раздражающим, властным голосом.
Вздыхаю, отпирая дверь машины. Падаю на водительское сиденье и на выдохе произношу:
— Но есть небольшая поправочка…
— Что за поправочка?
— Для того чтобы привезти её к вам, пришлось сказать, что вы умираете. На вас легенда, чем вы там болеете, чтобы наверняка от этой болячки люди в гробу быстро оказывались. Я в этом не секу. Моё дело маленькое…
— Гадёныш. — шипит, смеясь, Должанский. Мне почему-то какая-то похвала в его голосе мерещится. — Мы не так договаривались…
А вот здесь уже опасно.
— Такие мои методы. — заявляю, разглядывая подозрительно дёргающуюся занавеску на одном из окон дома. Её точно не ветер так колышет. Соседняя не шелохнётся даже. — Мы их не обсуждали. Я должен был её привезти, я привезу. Сделка закроется.