— Куда ты…? — она следит за моим взглядом и тут же вспыхивает. Перебрасывает волосы наперёд, прикрывая ими и пятно, и всю грудь. — Дверь открой, Медаев! Ты на грудь мою пялишься? Совсем уже…?!
— Чего я там не видел, Маргаритка? — ухмылка непроизвольно приклеивается к моим губам. — Смотрю, что ты без сумки, без ничего…
— Не надо смотреть! Вот не надо, и всё! Я туда и обратно. Нет у меня времени на вас, гадов конченых! Не откроешь дверь, я ухожу!
Ох, грозная какая. Даже смешно. Я её злость в момент могу стереть. Стоит только пальцем поманить, поцеловать несколько раз…
Нет!
Стоп!
Нельзя!
Возможно, нескольких поцелуев не хватит. Не стоит ставить на кон всё, что у меня осталось. Сначала дело. Минимизирую риски. Открываю для неё заднюю дверь. Пусть так.
Главное, закрыть вопрос с Должанским, а что с этой колючкой-злючкой делать, я потом решу.
Степнова Маргарита
Медаев поражает. Думает он. Явление редкое на публике. Раньше он предпочитал это делать в одиночестве, а тут и всю дорогу молчал, в своих облаках летая, и у гостиницы заторможенно себя вёл, и по дороге в ресторан, расположенный на первом этаже этой же гостиницы, рожу свою кривил.
Не нравится мне его задумчивость. Совсем не нравится. Мне вообще всё происходящее не нравится, но шевеление извилин Паши как-то особенно. Он же… ну-у, он не о пятне на моей футболке думает?
Овца криворукая. Непонятно, как умудрилась пятно поставить. То ли когда кормила, то ли когда сцеживалась… Растяпа и неряха, одним словом.
Впрочем, не об этом мне сейчас нужно думать!
В небольшом зале ресторана, оформленном в бежевых, довольно тёплых тонах, я вижу сидящим за дальним столиком мужчину с тучной фигурой и расплывающейся в улыбке физиономией.
О! Папенька, собственной персоной. Точно он. Как бы ни старалась выжечь его образ из памяти, а та ни в какую. Всё ещё помню этого морального урода.
Как-то он не похож на умирающего или больного.
Скалится так, что голливудские обзавидуются. Белоснежных зубов полный рот и он не стесняется их демонстрировать.
— Оставь нас.
— М? Что-то новенькое. — ухмыляется Медаев. — Ничего не перепутала?
— Перепутала. Тебя однажды с человеком. Выйди. — киваю с напускным равнодушием себе за плечо и ускоряю шаг.
Кажется, Паша не идёт следом.
Боюсь проверить. Оглядываться страшно.