- Слухи. Я тогда в стабе Кремень был,
сразу после тех гостей, что об них рассказывали. С дальнего запада
те гости были. А в наши края забрели по дороге домой. На юг.
Напрямик у них не вышло из-за орды, вот в Кремне они и гостили. То
с их слов пересказ.
- То есть, если мутант дорос до
«Князя Тьмы», то стал самым сильным в Улье?
И вот тут Мох резко протрезвел и
как-то даже ссутулился.
- Есть сущности и посильнее, -
еле-еле слышно произнес он, как-то осунувшись. – От них любой
«Князь» удирает, лишь только учует запах. Пахнут они видать как-то
по-особенному. Но, - Мох жестом остановил мой вопрос, - даже не
спрашивайте меня, как их имя! Не скажу даже под пыткой. Жить
хочется, а если и умереть, то не за свой длинный язык.
- А если без имени, то что сказать
можно?
- А без имени их и упоминают только
как «неназываемый», и только в крепком стабе. Да и в стабе за такое
можно по голове кистенем получить, если рядом кто-то больно
суеверный окажется, и услышит, о чем народ рядом с ним треплется. А
может и кинжал в бок, чтобы точно беду от себя отвести.
- Такой уж страшный этот… - я, чтобы
не нервировать рассказчика, не стал никак именовать объект моего
интереса.
- Если увидишь в Улье что-то живое,
что не сможешь никак описать словами, знай – это он. И молись! Он
то тебя уже давно увидел или почуял, а ты жив только потому, что
ему не интересен, или у него другие заботы. Живут они или в
проклятых землях, или рядом с ними.
Чтобы успокоить рассказчика, я решил
немного сместить тему, услышав новое название.
- А что это за «проклятые земли»?
Плохие места?
- Гиблые! Если отправиться отсюда
далеко на восток, то рано или поздно доберешься до границы мира.
Обычные соты заканчиваются. Вот стоишь на зеленой травке, в которой
кузнечики прыгают, а перед тобой следующая сота. И на ней есть
трава, кусты и деревья. Только мертвые они. Чёрные. Так и стоят
деревья застывшие, как чёрные ледяные фигуры. Только, если
прислушаться, слышно, как ледяные травинки да веточки стукаясь друг
о дружку, позванивают на ветру. А как ветер станет сильнее, то они
могут в черную труху рассыпаться. В пыль. Если тот же кузнечик
заскочит или ветром туда забросит, тут ему и конец. Чёрная сота
вмиг всю жизнь высосет.
- А человек если зайдет?
- От него будет зависеть, сколько
выживет. Кто-то сознание сразу теряет, а кто-то падает, а потом
ползает, не понимая, в какую стороны ему выбираться. Не успел – так
там и остался. Пройдет несколько дней, и он уже небольшой чёрный
холмик, ничем не приметный среди травы. Правда есть дары, которые
позволяют не только ходить самим, но и других водить по таким
сотам.