Мне помог Алекс, а я помогла Алексу. Если кому-то нужно скрыть
наличие большого магического резерва, это вовсе не означает, что
нет на свете того, кому такой резерв необходим. Алекс попал в
интернат всего на пару дней раньше меня, его мать была пассажиркой
на потерпевшем крушение корабле. Как и я, о своей семье он не
говорил, замыкался в себе, когда его пытались расспрашивать дети.
Он вообще держался особняком, никого к себе не подпуская. Но когда
однажды он застал меня рыдающей на заднем дворе, почему-то сел
рядом, а я почему-то ему все рассказала. Он тогда пообещал, что
обязательно что-нибудь придумает. И придумал.
Мы поменяли пробирки. Их, подписанные, нам раздали в очереди.
Никому и в голову не пришло, что это может прийти кому-то в
голову.
«Взрослые. Все они уверены, что умнее детей. И никогда не берут
нас в расчет. Очень зря», — говорил Алекс.
Он уже знал, что у него нуль. С такой цифрой в принципе
поступить сложно, зачем королевству теоретики? На бюджет и вовсе
рассчитывать не приходилось, а он поклялся покойной матери, что
непременно закончит магическую академию. И он упорно шел к своей
цели. Не просто поступил, но и перешел на третий курс. Понятия не
имею, как ему это удалось с нулевым потенциалом! Впрочем, это ведь
Алекс. Отсутствие магии у него стократно компенсирует
присутствующий мозг.
«Магия никак не проявляется, если ее не развивать. Дар — это
лишь возможность, минуя накопители, напрямую работать со сложной
структурой и формулами заклинаний. И инструментом в руках мага он
становится через долгие годы обучения, километры вычислений и
множество тренировок. А до того магия — ничто. Абстрактные цифры на
приборе, единица измерения которого — потенциал, — его слова. — Чем
выше резерв, тем более сложную конструкцию он способен создать и
удерживать. Например, формулу, заставляющую корабли подняться,
может держать только очень сильный маг или сразу несколько. Там
никакие накопители не справятся. А вот пользоваться какими-нибудь
часами может каждый. Главное — вовремя накопители в них менять,
чтоб не разряжались».
Наши отношения были основаны на взаимной выгоде и подкреплены
общей тайной. С того памятного подлога и до самого моего отъезда к
тетке мы все больше времени проводили вместе и крепко сдружились. Я
восхищалась его умом, смелостью и красивым почерком, он — моими
рисунками, способностями к арифметике и решительностью.