-
Даже не пытайтесь, красавица.
Вздрогнув,
я резко дернулась и ударилась плечом о край телеги. С ужасом повернулась в
сторону говорившего, услышала тихий смех. В углу телеги сидел мужчина странного
вида. Беловолосый, синеглазый, с короткой белой бородой и очень светлой кожей.
Среди похитителей я его не видела. Но для похищенного он не связан и слишком
весел.
Откуда
он вообще здесь взялся?
-
Кто вы? – спросила я вполголоса.
-
Араниец.
Да
уж. Этого достаточно. Точно не пленник.
Но
теперь я знала, что я не одна и не в безопасности, приходилось ближайшие часы
ехать, привалившись спиной к бортику телеги и внимательно наблюдая за
незнакомым соседом. Сначала нас вывезли из деревни через распахнутые ворота,
потом телега поехала по широкой дороге, где песок перемешался с быстро тающим
снегом. Колеса вязли в мутной грязи, всадники злились, а мой спутник все время
молчал, прикрыв глаза.
Однако
едва песок сменился ровным камнем, телега поехала медленнее. Незнакомый мужчина
быстро встал, выпрямился и лихо перепрыгнул через бортик. Не успела я
удивиться, как его и след простыл – быстро скрылся в лесу.
Несколько
минут я молча сидела и хлопала глазами, не в силах издать ни звука.
Что
это только что было?
Валентин Гуммель
Время нынче было страшное.
Я бы даже сказал, жуткое. Но
человек знатного происхождения не может так говорить и вызывать тем самым
панику у своих подданных. Я – князь Гуммель, недавно получивший титул от моего
скончавшегося от лихорадки брата. Этим остались недовольны как царь Арании,
Карл Стенберг, так и жители моего края. Открытого столкновения не произошло,
никто не восстал против меня. Только предпосылки заговоров все еще существовали.
Основная часть претензий ко мне
заключалась в постоянных боях с западом Фиалама. Территория моего княжества
граничила с ним, и следовало дать людям какие-то гарантии. Крестьянам надоело
отправлять своих сыновей на войну, затеянную нашими правителями, а
мелкопоместной знати опостылело их недовольство.
Все, что было в моих силах, это
договориться с фиаламскими западниками о перемирии.
Но сделать это требовалось опять
же хитро.
Вести переговоры напрямую с
листаром невозможно. Он стар, глуп, горд и не собирается идти ни на какие
соглашения. Поэтому я постарался использовать для этой цели семью его незаконнорожденной
дочери Розы. Переписка с главой семейства, Оливером Шелтоном, была долгой и
тщетной. Благородный Оливер оказался редкостным упрямцем и не собирался
выдавать сестру замуж за аранийца.