Хотя
сложно верить, что мне удастся спастись.
Сидя
в углу повозки, я снова и снова вспоминала незнакомца с белыми волосами. Мы
успели перекинуться парой слов, прежде чем он выскочил наружу. Но какая нужна
сила, чтобы выскочить и сразу помчаться, не повредив ног?
Помню,
Оливер рассказывал, что на войне временами теряется память, и одновременно
появляются силы, о существовании которых человек даже не догадывался. Так можно
одним метким броском копья сразить двух врагов вместо одного. Или с разбегу
перепрыгнуть через высокую ограду с острыми наконечниками наверху. Или… умчаться
в лес…
Потом
я опять вяло подумала, что кричать бесполезно. Особенно в лесу. Вот когда мы
будем проезжать через сухопутную границу, я расскажу воинам на заставе, что
меня насильно вывозят из страны!
Но,
как оказалось, я была наивна и глупа. Мерзавцы везли меня другим путем. Тут не
было ни фиаламских солдат с собаками, ни даже легионеров, идущих в бой. Отдельная
местность, неподвластная ни той, ни другой стороне. Странно, однако, почему об
этом никто не позаботился? Наверное, этим способом и похищают девушек из
Фиалама.
Я
знала, что я не первая. Оливер и до нашего путешествия ворчал, что аранийцы
совсем озверели. Остерегаются воровать только разве что восточниц – те прослыли
очень воинственными и сильными девушками, несмотря на внешнюю хрупкость.
Но
от этого не легче.
Когда
над головой сгустились низкие, серые тучи, подули холодные ветра и пошел снег,
я поняла, что мы въехали в проклятую Аранию. Здесь совершенно другая погода,
нежели в Фиаламе. И тогда я почувствовала настоящую тоску, страшную и
безысходную. Только вот плакать уже не хотелось…
Сколько
они еще меня везли?
Так
и не поняла. Уснула на соломе, а когда проснулась от холода, неожиданно
обнаружила, что кто-то развязал мне руки. Ладони словно покалывало маленькими
иголочками, запястья ныли от веревочных следов, а ноги совсем окоченели от
неподвижности.
На
сей раз никто не мешал мне выпрямиться. Вспомнив про мою храбрую сестру
Беатрис, я сумела заставить себя успокоиться. Что бы меня ни ждало, это едва ли
хуже смерти.
Хотя…
Нет,
лучше об этом не думать.
Темнота
сгустилась, тучи раздул порывистый, колючий ветер, и на небе величаво выплыла
круглая луна, льющая на землю холодный серебряный свет. Я смотрела на нее
завороженно, не в силах отвести усталого взгляда, и совершенно забыла про
изначальный план смотреть по сторонам, чтобы запомнить дорогу.