— В тридцать седьмом у меня сын родился, — вдруг принялся
рассказывать Евлампий Мефодьевич. — А жили мы в общаге... День и
ночь — гам, зимой батареи еле греют. Димка мой болеть взялся. Мы с
Маней боялись, что зиму не переживет. А тогдашнего главного
редактора все равно бы посадили, рано или поздно. Они с Радеком
были не разлей вода. Так что... И страшно мне было, и стыдно, а
написал...
Кажется, он даже всхлипнул.
— Помогло?
— Комнату нам дали в коммуналке. Соседей оказалось немного, и
люди все интеллигентные. Отопление хорошо работало. Выжил Димка...
Сейчас на флоте служит, мичманом.
— Давайте за Димку вашего, семь футов под килем, как говорится,
— произнёс я, мы стукнулись кружками, выпили.
— Эх... Тёма... Наделал я в свое время глупостей, —
разоткровенничался шеф. — Вот ты, вроде, молодой, а вижу, что
понимаешь, о чем я... Не похож ты на пацана зеленого.
— Это я просто повзрослел рано, — улыбнулся я. — Гайдар в
шестнадцать лет, как вы знаете, уже полком командовал.
Вернулась Валентина Антоновна. Я убрал бутылку в стол. И рабочий
день продолжился в обычном неторопливом режиме.
После работы я отправился домой. В квартире опять застал только
Савелия Викторовича. Он что-то пилил на кухне. Видать, обустраивал
семейное гнездышко. Я собрал свои первой необходимости вещички —
трусы, майки, носки, штаны, рубашки. Взял свои рукописи, планы,
наброски. Надел новый костюм. Перед тем, как уйти, заглянул в
кухню, где мастерил сосед.
— А-а, Тёма! — обрадовался он. — Куда это ты
запропастился?..
— И снова запропащусь, — ответил я. — У женщины одной поживу.
Так нужно.
— Понятно, — улыбнулся Телепнев. — А мы с Марианной Максимовной
заявление в ЗАГС подали.
— О, поздравляю! Когда свадьба?
— Да какая там свадьба... — смутился Савелий Викторович. —
Посидим, отметим. Через две недели распишемся... Вот тогда...
Надеюсь, вы уже вернетесь к нам?
— На вашей свадьбе я буду обязательно! И — с подарком.
— Какой же ещё подарок, Тёма? Да вы и так столько для нас
сделали...
— Как и вы — для меня, — ответил я. — Ну, я пошел! До
встречи!
Так просто уйти мне не удалось. Надо было вызвать лифт, а я
поперся вниз по лестнице. И столкнулся нос к носу с Наденькой.
Увидев, что я с вещами, кузина побледнела.
— Уезжаешь? — спросила она.
— Не совсем, — ответил я, желая избежать ненужных подробностей.
— Переезжаю на некоторое время.