— Зачем это? Для чего хромать?
— Ну ты подумай сам. Что будет, если сильные мира сего, пусть и
в нашем поселковом масштабе, раньше времени прочухают, что тут
бесхозный целитель завёлся. А?
— Эм... тебя схватят и на цепь посадят, чтоб своих лечил.
— Во! А тебя — в прорубь, чтоб информация не ушла дальше, чем
нужно. Так что в твоих же интересах пока помалкивать. Но при этом и
собирать всех калек да болезных, бодро перед ними хромая. Мол,
смотрите, братцы, какой я теперь огурец! А всё, други мои, потому
что дружу с замечательным Лином Абелем! Он, дескать, во всяких там
припарках и лечебном массаже дюже разбирается. Так что, ребятки,
если пойдете к нему на службу, встав в строй, биться в котором он,
ну то есть я, и обещал научить, то тогда и сами вскоре сможете
также вот бодро скакать! Так им, короче, и говори. Понял ли? Ну что
ты моргаешь? Смотри. Ты, такой весь недоверчивый и разуверившийся в
людях параноик, должен будешь на своем примере показать таким же
как и ты, что с Абелем есть будущее. Ну а когда нас наберется
первая сотня, ну или, хрен с ним, хотя бы полсотни щитоносцев, и я
сделаю из неё группу не воинов, то бишь ярких индивидуальностей, а
единый механизм для уничтожения этих самых воинов, то никакая там
Гильдия уже не будет нам страшна. А там и... Но не будем забегать
вперед. Ой, ну не надо этого, сказал же, мне твоя борода не
нравится. Ладно уж, поплачь, братишка, всё в себе держать тоже не
дело, — вздохнув, всё же смиренно похлопал по спине кинувшего
обниматься и даже, расчувствовавшись, зарыдавшего экс-инвалида. Но
чтобы и самому не сломать образ циника, продолжил усиленно
иронизировать. — Всё. Давай, Хромой, хромай за меня
агитировать.
ГЛАВА 4
На одной из башен Нахолмска. Спустя неделю.
— Ты считаешь, Ру́герн, что молодняк лобастых в этом году
сунется? — поинтересовался у стоящего рядом и также
всматривающегося куда-то вдаль человека статный светловолосый
бородач со старым шрамом через всё лицо и, без дураков, в красном
плаще.
— О том свидетельствуют перемещения ушастых, — пожав плечами,
ответил более старший собеседник главы Гильдии. После чего
темноволосый, внезапно, усач, но всё ж с уже проклюнувшейся
щетиной, поправил свой темно-зеленый кафтан с красными разговорами
и, почесав под шапкой с опушкой из не самого, конечно, но
достаточно дорогого меха, добавил. — Больше мы узнаем, глава Брант,
только когда группа Вильфа Потрепанного вернется.