— Всем стоять! Плащи и заплечные мешки — долой! Добрый, ты — по
центру. Красивая — слева. Недотрога — справа. Патлатый —
прикрываешь им спину. Ну а я — прослежу за всем, — оставшись в
арьергарде эдакого вот, весьма разреженного к слову, построения,
распорядился, когда узрел впереди монстров, коренастый и далеко
нестарый ещё бородач с полностью седой головой, помимо стеганной
шапки теперь, когда намечалось боестолкновение, прикрытой ещё и
мисюркой. Стеганка со стоячим воротником, наподобие тегиляя, только
не столь длиннополая, довершала комплекс защитного снаряжения
бывалого авантюриста. — Живее, что вы как сонные мухи?
— Их много, Белоголовый, — как только надетые, ну или же в
свернутом состоянии притороченные к эдаким понягам плащи, вместе с
разнообразных конструкций рюкзаками да прочими «сидорами» оказались
на земле, осторожно высказался Майер, которому, как-никак,
предстояло находиться по центру и чуть впереди этого их почти что
ромба, пусть и со своего рода подвижным хвостом в виде опытного и
вездесущего Ланца.
— Ну бывает, — не подав вида, ехидно ответил тот, и сам уже
начавший понимать, что для рядовой вылазки, да ещё и с
желторотиками, это несколько перебор, а ситуация и вправду
складывается не самым лучшим образом.
— Двенадцать, — насчитала Фармер. — И это буроухие. То есть
охотники, а не зеленоухие собиратели, как в угодьях.
— Да ты что, правда? А то я сам не вижу. Держи лучше свою
сторону, Красивая!
— Может, станем в линию спинами к тому бурелому и на всю
доступную ширину встретим их? — предложила Браух.
— Подвижность потеряем, — не став ехидничать, потому как понимал
разумность высказанного Недотрогой, всё же отрицательно ответил ей
лидер рейда, чей нынешний уровень владения мечем, в отличие от
новичков, как раз за счет подвижности и давал ему шанс выжить, а в
стойкости своих подчиненных он попросту сомневался.
Каинс промолчал. Но как следует осмотрелся, наверняка определив
наиболее подходящие пути для бегства, случись что.
И началось. Эти гоблины действовали не в пример слаженнее и даже
грамотнее, нежели менее развитые их сородичи из угодий. Та дюжина,
которую насчитала Инга, массированно разом ударила спереди, осыпав
чуть даже растерявшихся от такого авантюристов прямо-таки градом
ударов дубинами и уколов копьями с примитивными каменными да
костяными наконечниками. Но всё же, потеряв троих своих убитыми и
столько же раненными, они отхлынули. Однако умудрились оставить на
земле одного из бледнокожих. Захлебывающегося собственной кровью от
шального и уже в последний момент просто на удачу нанесенного укола
копьем Ганса Доброго. Которого ошалевшая от такого Инга Красивая
тут же, позабыв обо всем, кинулась оплакивать.