— Пойдем, — протянула руку молодому
человеку, поворачиваясь в пол-оборота. Так можно на него не смотреть.
Тео не сопротивлялся, согласен на все,
только бы не потерять серо-голубое очарование. В широкую ладонь легли тонкие
пальчики. Тепло побежало по венам, заполняя артерии, приятным томлением оседая
внизу живота.
«Что это такое?»
Парнишка поднял взгляд в поисках
ответа. Глаза уперлись в фигуру девушки, прикрытой прозрачной кружевной
тряпочкой. Он не разбирался в женской одежде. Да, несомненно, это элемент
одежды. Очень откровенный элемент. Под
ажурной вязкой просматривался
треугольник трусиков, черное кружево слегка прикрывало округлую попку,
изящные завитушки скользили по спине вверх к выступающим лопаткам, между
которыми лился водопад темных волос. Взгляд устремились по волнам локонов, осторожно
вниз, опасливо разглядывая стройный ножки.
Завороженный зрелищем наследник
древнего рода не заметил, как оказался около кровати. Очнулся парень, от
обжигающих прикосновений к плечам, груди, напряженному прессу. Она
расположилась на кровати, коленками упираясь в её поверхность. Его рубашка
лежала темным пятном на полу, а нежные подушечки бегали над линией пояса брюк.
Дыхание перехватило. Он вцепился в тонкие запястья. Опустил голову старясь
поймать взгляд девушки. Она на него не смотрела, уперла глаза куда-то в область
солнечного сплетения, пальчики замерли на пряжке ремня.
— Я… наверное… ты… я… — мямлил парень,
не зная, как поступить.
Разрешить продолжить или оттолкнуть. На
последнее у него не хватит сил. Прикосновения были приятны, под ними горела кожа
и скрутившаяся внизу живота пружина требовала продолжения. Он отпустил
плененные тонкие руки, но аккуратно подцепил указательным пальцем округлый
подбородок, поднял хорошенькую головку вверх. Заглядывал в глаза. Искал
утренний свет.
Её ресницы дрожали. Веки были опущены.
Она боялась встретиться с ним взглядами. Пересекутся. Сорвется. Полетит в
бездну, сдирая кожу с себя живьем.
Новая волна
сомнения затопила Тео. Завладеть утренней серостью — открыть свое уродство. Она
отпрянет в отвращении. Оставить все как есть — наслаждаться её прикосновениями
дальше. Выбирая одно из двух, парень большим пальцем очертил контур её губ,
чуть нажимая на нижнюю линию. Кончик её язычка обвел круглую вершину.
Сдержанный стон прорвался сквозь его сжатые зубы. Теодоро прикрыл веки,
оставляя преимущество за наслаждением.