—Твою мать, —
рыкнул молодой наследник, отшвырнул девушку от себя, плюхнулся на край кровати,
заглушая вырывающийся из груди рев отчаяния, большими ладонями.
Брюки неопрятной
кучей лежали на щиколотках.
Она опасливо
посматривала на парня, сидя за его спиной, поджимая под себя ноги. Нервно
теребила край кружева и лихорадочно искала слова утешения для наследника.
Тео сгорал от
стыда. Он не знал, как посмотреть на неё. Как убраться из этой комнаты. Впору
раствориться в полутьме света. Рассыпаться на мелкие частицы. А лучше никогда
не появляться на свет. Не родиться в семье с мерзкими средневековыми
традициями. Он ненавидел себя, отца, своих гребаных предков, что подвергли его,
неопытного олуха, жестоким испытаниям. Хотелось зареветь в голос. Очистить свою
память, стереть её до чистого листа.
«За что? Почему я?». Вопросы долбили
черепную коробку. И один настойчиво пульсировал в жилке под натянутой кожей
висков.
— Почему? —
злобно выдавил между пальцев парнишка.
—Что, почему? —
девушка поняла причину его злости. Она
придвинулась ближе к нему, хотела успокоить. — Такое бывает, в этом нет ничего
страшного и постыдного, первый опыт не всегда получается таким, как мы мечтаем,
— маленькая ручка погладила напряженную спину.
— Я ни о чем не
мечтал, — молодой человек передернул лопатками, отворачиваясь от её ладошки. —
Мечты не для такого как я, — вынес яростный вердикт Теодоро.
— Все
мечтают, представляют свой первый раз, и
ты ничем не отличаешься…
Срывающийся крик
прервал поток успокоительных доводов.
— Я отличаюсь! Я
не такой как все! Я другой. Чудовище! Урод!
Девушка опешила
от странного признания парня, но сдаваться не собиралась. Жалела парнишку. И было что-то ещё, но она
настойчиво не замечала этого что-то.
— Не смей так
говорить о себе, — положила руки на
вздрагивающие плечи и прижалась к сгорбленной спине.
— Хватит меня
успокаивать, — уклонился от её тела
молодой человек, — ты не ответила на мой вопрос, — раздражение и злость
смешивались во взрывоопасный коктейль. — Почему? — закричал Теодоро, убирая
руки от лица.
— Я не понимаю
тебя, — девушка начала нервничать. Состояние гостя беспокоило её.
— Почему ты не
сбежала, когда увидела мое уродство? — молодой человек, сбрасывая маленькие
ладошки со своих плеч, развернулся. — Почему тебя не испугало безобразие на
моем лице, — он посмотрел на неё горящими глазами. — Почему с отвращением и
брезгливостью не вышвырнула меня отсюда? — интонации обвинили её в произошедшем.