– Что вы не поделили?
– А… – отмахнулся молодой лис.
– Он хотел, чтобы я уговорил Лиску вернуться домой. А когда я
отказался, вспылил. Я тоже… хм… погорячился. Мне очень жаль, что
вам пришлось увидеть эту некрасивую сцену. Но честное слово, это не
то, что вы подумали!
Я машинально отхлебнула кофе.
Интересно, он вообще понимает, что
минуту назад находился на волосок от смерти? Чего стоило старшему
Лисовскому сдержаться и не ударить, я прекрасно видела. Он почти
перекинулся. Почти потерял контроль. Но тот факт, что этого
все-таки не произошло, красноречиво свидетельствовал: отец
относился к Андрею не просто как к наследнику или продолжателю его
дела. Он вовсе не формально воспитывал сына и проявлял к нему
отнюдь не формальную заботу. Будь это не так, сейчас на полу лежал
бы остывающий труп: для зверя не имел значения ни социальный
статус, ни важность соперника для бизнеса… им управляли только
эмоции. И раз Лисовский сдержался и, что уж совсем невероятно,
отступил, значит, он действительно любил сына. Любил искренне,
помнил об этом даже в боевой ипостаси, поэтому не захотел его
поранить.
Это оказалось неожиданным открытием.
И чуть ли не первым положительным впечатлением об этом оборотне.
Мужчина, способный в минуту бешенства помнить о дорогих ему людях и
удержать своего зверя на поводке даже после того, что сделал
мальчишка, мог вызывать лишь безграничное уважение.
– Он не так уж плох как отец, –
извиняюще посмотрел на меня Андрей, видимо, догадавшись, какие
мысли бродят в моей голове. – Просто с ним сложно… Когда была жива
мама, она его сдерживала. И нами, в основном, занималась тоже она:
отцу всегда было некогда. А четыре года назад мамы не стало, и отцу
пришлось выбирать между работой и нами.
Я также машинально кивнула.
– Лиска всегда боялась его
потревожить, – вдруг тихо признался Лисовский-младший. – Он так
много делал для мамы… два последних года буквально жил ею. И мы все
боролись за нее. Особенно он. Но мама ушла, и после этого с отцом
стало совсем трудно. Ему нужно, чтобы все было так, как он сказал.
Думает, он непогрешимый. Все знает, все умеет… порой это тяжко –
говорить ему, что он неправ. Он злится. Психует, как все предки.
Иногда рычит. Но я все равно знаю, что он нас любит. И меня, и
Лиску… особенно Лиску. Просто иногда эта любовь становится чересчур
навязчивой и порой, как бы это сказать… утомляет?