Забавно, Дарвин добыл мой пропуск, но не рюкзак. Иначе, наверняка, отдал бы его мне. Зачем ему моя сменная одежда, паспорт, да мятная жвачка? Незачем. Для чего ему вообще было напрягаться из-за меня? Наверное, больше проблем от девчонки без пропуска. Пришлось бы писать гору отчётов, как они пустили на территорию постороннюю без соответствующего документа.
Отчего-то я была уверена, что меня не побеспокоят. Какое-то ощущение, что слово здесь имеет вес сразу записалось на подкорку. Так и вышло. Для новой встречи с Дарвином лучше крепко стоять на ногах, а для того нужно подкрепиться. Я не скромничала, хотя, честно говоря, не привыкла к тому, чтобы брать что-то даром. Свалиться в голодный обморок — незавидная перспектива. Пока я не понимаю своей роли в новом обществе.
Процион мог дать мне защиту от тех, кому я понадобилась. Сюда сложно попасть. Можно ли покинуть это местечко по одному лишь желанию — тоже вопрос. Пока я должна остаться. Жаль, что не удалось как следует расспросить отца. Всё случилось слишком неожиданно. Сама виновата. Говорили не верить Стасу, а я поверила.
Выстирав свои вещи, развесила их в надежде, что они успеют высохнуть и завалилась спать. Беспокойный сон скорее измучил, чем наполнил энергией. При всём желании я бы не сумела проспать до полудня.
Утром я откопала кофе в одном из шкафчиков и пребывала в неважном настроении. Многое, что упустила вчера, сегодня обрушилось на мою бедную гудящую голову. Отложенные переживания накинулись с новой силой.
Душу выкручивало от обиды, нанесённых оскорблений и разочарования. Меня предали и унизили. Лишили дома. И сделал это один человек. Любовь разбилась как корабль о скалы. Её обломки барахтались на волнах. Надо понять и принять. Но как же больно!
Слёзы брызнули из глаз против воли. Я растирала их пальцами по щекам. Губы дрожали. И только запах кофе задерживал в реальности, да долг явиться к Дарвину на серьёзный разговор. Глоток, ещё глоток... Обожжённый язык — не самое страшное. Горела моя душа, превращаясь в пепел.
В таком разобранном состоянии меня и застал некто, постучавший в дверь. Часы показывали семь утра. Похоже, планы изменились. Возможно, меня выбросят обратно. Я поспешила открыть нежданному визитёру.
— Вы?! — Открывала и закрывала я рот, как рыбка, выброшенная на берег. Дарвин, собственной персоной.