- Красный, - посоветовал Береслав. – Главное, чтоб на меху…
Глава 5 О радостных и не слишком
перспективах сельского хозяйства
«Тяжела жизнь в деревне. То
закопай картошку, то откопай обратно…»
Откровения одного очень
городского человека, которому случилось вдруг купить дачу.
- Маруся! – вопль, раздавшийся снизу, прервал приятную
полудрему, сквозь которую доносился стрекот кузнечиков, куриное
кудахтанье и гудение пчел в густых кудрях липы. Липа была старой,
от возраста чуть накренилась, едва не дотянувшись до старого
забора. Вот под ним, на телеге, Маруся и прилегла.
На минуточку.
У нее тоже, между прочим, право отдохнуть имеется.
- Маруся! – голос у Таськи был зычный, такой, что и мертвого
подымет.
Куры заткнулись.
Кузнечики тоже.
Только пчелы продолжали гудеть.
- Чего? – Маруся подавила зевок. Время – полдень, самый
солнцепек, и люди нормальные от солнца прячутся.
- Вот ты где! – Таська поспешно забралась в телегу. – Тебя
Петрович ищет!
- Зачем?
Двигаться было лень.
Сено, которое Маруся закинула в телегу, прикрыв сверху рогожкой,
утопталось. И лежать в нем было приятно, да и в целом лежать было
приятно.
- Так… не знаю. Сказал, срочно.
- У него все срочно, - проворчала Маруся, осознавая, что
полежать дальше не выйдет. Это пока Таська пришла, следом и сам
Петрович притянется, обнаруживши и липу, и телегу, и тайное
Марусино убежище, выдавать которое она не собиралась. А потому
потрясла головой, вытащила соломину, в волосах запутавшуюся и на
подругу поглядела.
- Ну?
- Чего? – Таська жевала травинку.
- Веди. Где он?
- В конторе, где ж ему быть-то? – Таська слезла с телеги и
потянулась. – Эх, Маруся, сердцем чую… грядут перемены.
- Еще как грядут, - почему-то стоило выползти из укрытия, и
настроение упало.
Да и с чего ему держаться-то?
Проблемы вон, никуда не делись. Это куры в пыли купаться могут,
радуясь солнечному дню, а у Маруси не выходило.
Петрович зовет?
Понятно, чего зовет… из банка, небось, очередную цидульку
прислали, напоминая о задолженности. Или пачка штрафов очередным
пополнилась. Интересно, кого на сей раз Свириденко прислал:
пожарные уже были, санстанция, семенная инспекция…
В общем, хреново все.
- Маруся! – Петровичу было жарко, а потому в кои-то веки
избавился он от клетчатого своего пиджака, купленного, если верить
слухам, на собственную, Петровича, свадьбу. Правда, слухам Маруся
не верила, ибо видела фотографии. В далекие времена молодости был
Петрович румян, кучеряв, а главное, болезненно худ. И нынешний его
округлый живот явно не вместился бы в тот самый пиджак.