- Судья должен был знать. Представитель, - поправился
Кошкин.
- Думаю, он и знал… потом, позже, повзрослев, я узнала много
интересного… о том, что род тот был со многими связан. И связями
этими пользоваться не стеснялся… не утверждаю, что дело именно в
этом… взятку императорский представитель взять не рискнул бы. Но
ссориться с…
Кошкин дожевал еще один блин, подумав, что всенепременно
разберется, с кем там и кто не хотел ссориться. И представителя
этого имя выяснит. Так, понять, давно ли он от работы отошел.
- …ради Вельяминовых, у которых только и осталось, что имя и
кусок родовых земель… в общем, в праве на свадьбу отказали.
Приговор вынесли в пользу юноши, которого обманом завлекли в сети
порока, - эти слова матушка почти выплюнула. – От встречного
обвинения та сторона отказалась, проявив благородство…
И по выражению лица было ясно, что матушка о подобном
благородстве думает.
- А вот судебные издержки Вельяминовым пришлось оплатить.
- Много?
- Не знаю. Как только разбирательство завершилось, меня забрали.
Родители были в ужасе, тем паче, что скандал вышел далеко за
пределы пансиона… пансион в тот же год и закрылся. Меня увезли. Я…
не хотела уезжать. Просила оставить меня с Людочкой. Я даже
придумала, что мы будем жить втроем. Я, Людочка и её ребенок… уедем
в Петербург. Поступим на высшие курсы. Будем давать уроки…
- Кому?
- Кому-нибудь. Пашенька, не смотри на меня так. Мне было
шестнадцать, и я пребывала в уверенности, что булки растут на
деревьях. Образно говоря. Кулинарию нам преподавали неплохо… как ты
понимаешь, матушка, услышав этакий план и гордую заявку, что
поддержка рода мне не нужна, раз они все так, потеряла дар речи. И
я оказалась заперта в доме. Затем меня вывезли к тетке, от которой
я пыталась сбежать… я писала письма Людочке, но не получала ответа.
Это приводило меня в ужас. Воображение рисовало страшные картины. И
в какой-то момент со мной случился истерический припадок. Я плохо
помню, как это произошло, но матушка обеспокоилась… ладно, меня она
считала пропащей, но ведь оставались сестры. Если бы пошел слух,
что я не только легкомысленна, но еще и безумна…
Блины не лезли.
Вот… хорошие блины, но уже не лезли. А вот чай, тот вполне себе
помещался, если подливать в кружку.
- Матушка привезла какого-то доктора. Он дал мне капли. И стало
хорошо. Я то спала, то просыпалась, потом и вовсе пребывала в
странном состоянии, когда вроде бы и понимаю, что происходит
вокруг, но мне все это происходящее безразлично. И это длилось,
длилось и длилось. Сколько – понятия не имею.