— Собрат Идущий! Помоги мне разделаться с этими бандитами! Мы
покроем себя славой...
— Стоп-стоп-стоп, — я поднял свободную руку, останавливая поток
ее словоизлияний. — Давай не будем торопиться с выводами. Ребята...
эээ... парни. Давайте не будем ссориться и разойдемся
полюбовно?
Все тот же бандит, которого я мысленно окрестил «Бородатым», и
который взял на себя основную ношу в этих тяжелых переговорах, при
последних словах радостно встрепенулся:
— Давайте! Мы только за! С каждого по медяхе — и расходимся!
Да твою мать. Я посмотрел на его искреннее, как у ребенка, лицо,
не знавшее мыслей сложнее «поспать, пожрать и бабу бы». Ни единой
капли сомнения в глазах. Такого дебила даже бить как-то неловко.
Тем более — убивать. С другой стороны — они бандиты, и, уверен,
успели пограбить, что... нехорошо. А может, и похуже что сделать
успели. Ладно, попробую последний раз.
— Ты не понял, друг мой, — тяжело вздохнул я, покачав головой. —
Полюбовно — это значит, что мы не платим вам ничего. Вообще ничего.
Ноль. Понимаешь? Но вы уходите отсюда живыми, целыми и даже при
своих деньгах, так и быть.
— Не, так не пойдет, — почесав неопрятную бороду, ответил
бандит, а его дружки с еще более тупыми лицами поддержали его
довольным гулом. — Или медяху, или мы вас будем бить, пока вы все
деньги не отдадите. А с девчонкой еще и в кустах поозорничаем. В
качестве... эээ... ком-пен-сации. За то, что она ругалась грязно на
нас и наших матушек.
Не успел я ответить, как моя побагровевшая от ярости напарница
шагнула вперед и легким движением клинка вскрыла горло Бородатого,
практически перерубив ему шею. Мощный фонтан крови залил ее, меня,
пару соседних бандитов и добрую половину поляны. Но в основном,
увы, ее и меня.
В бою главное — не рефлексировать. Это первое, чему учил меня
дед. Мысли о том, что ты сейчас можешь умереть, или о том, что
убивать других людей как-то аморально — последнее, что тебе
требуется. Зачастую мыслей вообще не требуется, что уж там:
достаточно отпустить тело и позволить ему делать свою работу. Время
разума настанет после, когда ты выживешь. Если выживешь. И впервые
войти в такое состояние у меня получилось настолько легко и
естественно. Кровь Бородатого еще только-только оросила мое лицо, а
я уже рявкнул в сторону девицы:
— Твои слева!