Диомеда громко фыркнула, выражая этим все свое негодование по
поводу моих последних слов.
— От меня они ни копейки бы не получили!
— От меня тоже, — криво улыбнулся я. — Я знаю цену деньгам. Но
мы могли бы просто избить их голыми руками. Не убивая, понимаешь?
Они даже против одной тебя впятером бы не сдюжили, Закалка у них
никакущая, оружие хреновое, навыков для драки тоже по нулям.
Опасности практически никакой не было, но нет — теперь на нас висят
пять трупов.
Пару минут мы шли в гнетущем молчании. Соратница пыхтела, о
чем-то раздумывая (надеюсь, о моих словах). Я концентрировался на
Жизненной Ци, чтобы не упустить случайную опасность. Наконец,
Диомеда нехотя пробурчала:
— Извини. Я, действительно, немного погорячилась. Я ведь никогда
до этого людей не убивала, потому и ругалась с этими доходягами,
надеясь в душе, что они просто отстанут. Но когда он сказал, что
они собираются со мной повеселиться, в голове что-то щелкнуло и я
не выдержала, — задумавшись на мгновение, она продолжила куда более
важным тоном. — Хотя вообще-то кодекс Идущих говорит четко и ясно,
что с бандитами церемониться нельзя и при встрече с ними любой
Идущий обязан первым делом предложить им сдаться и проследовать в
ближайшее поселение для справедливого суда, а если те не согласятся
— в праве убить их и оставить на растерзание диким зверям. Или
повесить на ближайшем дереве, в назидание.
Я покосился на нее — но нет, девушка была абсолютно серьезной.
Еще и плечи расправила, и взор благородно устремила вдаль: ни дать,
ни взять — образец праведного Идущего. Покачав головой, я
спросил:
— Хорошо. Значит, настала пора моих вопросов. С каких пор ты
вообще стала Идущей, чтобы следовать их кодексу? Что ты здесь
делаешь — одна, без десятка стражников, пешая? Ты же дочь
гертэна!
На этот раз уже Диомеда на меня как-то странно покосилась.
Видимо, ответ на вопрос был очевидным. Но, увы, не для меня.
— Ээээ... Ну дочь и дочь. Что такого-то? Идущим может стать
практически кто угодно.
— И отец тебя просто так отпустил, одну, в полный опасностей
мир? А если тебя убьют? Кто будет земли наследовать?
— А, поняла, — Диомеда улыбнулась. — Ты просто не особо знаешь,
как живут аристократы. У меня еще четверо братьев и двое сестер,
Эдриан. А отец еще далеко не стар, так что и новые... не за горами.
А наследником сможет стать только один, причем к нему предъявляются
очень жесткие требования по силе — иначе тэны и ольтэны отца могут
просто отказаться приносить новую вассальную клятву. Подчиняться
слабому — это... ну не то чтобы стыдно, но далеко не все на это
соглашаются.