И есть еще один мотив, любопытный, наверное, с точки зрения исторической антропологии. Да, советская экономическая система была исключительно неэффективной, лишала людей мотивации к труду, унижала их, душила инициативу. И все-таки они старались. Отдавали себя работе, зачастую не особенно рассчитывая на вознаграждение в какой-либо форме. Находили неочевидные решения проблем, обходные пути преодоления препятствий создаваемых ригидной советской системой. Что это было? Естественная склонность людей к труду? Специфика тогдашних моральных установок? Автор воспоминаний не делает вывода, но предоставляет нам достаточно материала для собственных размышлений…
Наконец, пару слов о том, каких принципов я придерживался в процессе редактирования. Прежде всего я старался в максимальной степени сохранить авторскую речь – поскольку, на мой взгляд, она сама по себе представляет немалую историко-культурную ценность. Действительно, при всей индивидуальности мемуариста, его манера излагать мысли в полной мере является памятником эпохи: ярким примером языка определенного времени и социального слоя, со всем, что для этого языка характерно – например, с обильным использованием конструкций, наполнявших официальный и полуофициальный дискурс того периода советской истории, когда мемуарист формировался как личность.
С другой стороны, я в полной мере отдавал себе отчет, что некоторые «приметы времени», которых мемуарист касался походя, вскользь, полагал само собой разумеющимися и всем известными, вовсе таковыми не являются даже для тех, кому сегодня слегка за тридцать. Тем более для тех, кому за тридцать станет в будущем. Руководствуясь этим, я вносил какие-то достаточно незначительные коррективы, но чаще делал объясняющую сноску, стараясь, однако, не злоупотреблять вниманием читателя. Даже в тех случаях, когда автор допускал фактологические ошибки, я не считал возможным его поправлять непосредственно в тексте. Ошибки интересного человека – это ведь тоже интересно. Тем более что в целом Леонид Яковлевич демонстрирует завиднейшую память. Этой памяти, а также желанию автора быть полезным, даже уйдя на покой, мы и обязаны столь интересным чтением.
Лев Усыскин
21.11.2016