– Нестеренко. «На дне – истина». Утонул. Адрахманов на скачущей лошади. Скорость. Автокатастрофа. Карпухин – шпага – игла наркомана. Черт. Таких совпадений в жизни не бывает. Это же так очевидно. Преступление лежит на поверхности. А преступник еще и эстет. Знал их девизы, подогнал несчастные случаи под них. Так. – Сердце даже зашлось. – Что у тебя, Свиридов? «Excelsior». Черт, не мог выбрать что-нибудь русское?
Лужин нашел на полке нужную дискетку, вставил в компьютер и пальцы ловко пробежались по клавиатуре. Через мгновение на мониторе высветился перевод: «Выше».
– Что ж, Ваня Свиридов, смерть тебя ждет на высоте. Самолет, вряд ли, не террорист же он, в конце концов. А вот скинуть с высотного дома – это запросто.
Он довольно потер ладонями. А когда собирался покинуть офис, ввалился Сава.
– Ну? – нетерпеливо поинтересовался Женя.
– Вот. – Савелий положил на стол исписанные своим мелким почерком листы бумаги. – Я все же оказался прав. Если это и серия убийств, в чем я сильно сомневаюсь, то это мужчина.
– Почему? – автоматически спросил Женя, хотя уже перечитывал листы, и все понимал.
Свиридов под натиском сыщика многое вспомнил. Мушкетеры все же не обижали представителей слабого пола, любовь они просто покупали, не имея финансовых проблем.
– И все же это убийства. Послушай, какие перспективы вырисовываются. – И он поведал о своем открытии.
– Ну, ты и даешь, Лужа! – Савелий был в восторге.
– Позвони Фае, пусть интересуется только парнями.
– Сам позвони.
– Ты же ей цветочки даришь.
– Ой! – Савелий театрально сложил руки на груди, но Лужин не дал разыграться его бурной фантазии и таланту:
– Все! – резко сказал он. – Работай.
И покинул кабинет.
Домой он вернулся вечером, что было обычным делом. Дома его никто не ждал. Брак распался так и не сумевший крепко завязаться. По причине абсолютной несовместимости характеров. Даже чуточку больше: у них обоих началась аллергия друг на друга. Дочку свою он видел теперь только по выходным. Женя засунул в микроволновку пиццу, плеснул на донышко бокала кьянти. При этом насвистывал песню Юрия Шевчука, творчество которого он знал наизусть «Заливают сердца, серым дождем».
– Серым, серым. Серый. Серый кардинал. Почему Фая назвала кардинала «серым».
Запищала микроволновка. Женя взял пиццу, кьянти, и прошел в комнату, где расположился на диване, с ноутбуком на коленях.