– В чем проблема? – спросила я сконфуженно. – Это ведь хорошая новость. Удача повернулась к нам лицом.
– Это вы разгласили информацию о Тейлоре? Телефоны звонят, не переставая, и, честно, я вне себя от бешенства. Вы должны были со мной посоветоваться. – Она расхаживала туда-сюда за столом в замысловатых резных узорах, из-за которого попала в беду.
– Вы сказали, что ни о чем не хотите знать. Сказали, я могу поступать, как считаю нужным. – Я помолчала, чтобы до нее дошло. – И потом, я так и не вижу проблемы! Мы должны были представить Тейлора плохим парнем. Мы это сделали. Конец. Мы победили.
– Нет, Натали, мы не победили, – отрезала Дуприс и указала мне на стул, на который я немедленно рухнула. – Это. Настоящий. Облом. Это. Никуда. Не годится. Уж здесь вы могли бы посоветоваться. Лично мне глубоко насрать, с кем спит Тейлор, но мне совсем не насрать, что его жена возглавляет борьбу против рака и люди хотят ее поддержать. Знаете, сколько звонков я получила в это утро от людей, которые говорили мне одно и то же: если Тейлор потеряет первенство, Сюзанна потеряет волю к жизни? Потому что ей незачем больше жить. Именно так, слово в слово, мне сказали трое из позвонивших.
Вот она, моя слава, подумала я. Вот куда она отправляется. Прямо в сортир.
– Об этом я не подумала, – сказала я совсем не так уверенно, как мне хотелось бы. Желудок поднялся к самому горлу. Я не завтракала, поэтому была уверена, что тошнить меня не будет, поскольку нечем. Холодный пот выступил на шее, пальцы заболели так, словно готовы были оторваться от ладоней.
– Совершенно верно! – Сенатор взметнула руки в воздух и, перестав расхаживать, указала на нас. – Кайл, разберитесь со всем этим. Натали, отправляйтесь домой. Кайл позвонит вам, если ему будет нужно, но я считаю, вам лучше держаться от этого в стороне. Вы и так достаточно нам навредили.
Кайл затряс головой и яростно сжал кулаки.
– Нет, – сказала я твердо, поднявшись со стула. – Это моя идея, моя вина, мне и выходить из положения. Я начала, я и закончу.
– Ничего подобного, – прошипела Дуприс. – Идите. Домой. Немедленно. Держитесь. От этого. В стороне.
Как будто мне было десять и она отправляла меня в мою комнату за плохое поведение.
Я хотела возразить, хотела напомнить, как в прошлом вытаскивала ее из худших передряг, и о том, что у нас все равно на семнадцать процентов больше и, когда все уляжется, этот потаскун уже не сможет сделать политическую карьеру, но прежде чем успела что-то возразить, изо всех сил метнулась к ее столу за бамбуковой корзиной для мусора. Но не успела. Меня вырвало прямо на дорогущие туфли «Джоан энд Дэвид».