Монах кивнул и поднял клинок, левую ногу сдвинул, назад оставив
на песке глубокую полосу. Парень запоздало потянул меч, поднимать
не рискнул, чтобы не опозориться бессилием. Острие коснулось песка,
погрузилось на полпальца.
Мардонит прыгнул с места, обрушил меч на ключицу. Роан
сместился, развернулся боком. Клинок поднялся, но пробил лишь шлейф
песка. Монах атаковал с разворота, намеренно целясь по плечам и
рукам. Медленно, в сравнении с Эллионом, но всё ещё демонически
быстро. Вот только тренируясь с курьером, Роан привык считать такую
скорость улиточной.
Блокировал плоской стороной клинка, инерция удара почти вырвала
рукоять из рук, вывихнув кисть. Парень крутанулся, перенаправляя
силу, и обрушил удар на противника. Мардонит вынужденно вскинул
клинок над головой, подпёр ладонью. Оглушительный лязг разнёсся над
аренами до храма и дальше, через степь к морю. Локти монаха
согнулись, а на лице отразилось удивление.
Руки Роана высушило отдачей от кистей до плеч, мышцы
парализовало. В ужасе посмотрел в глаза монаху и тот... отпрыгнул.
Опустил оружие и поднял руку.
— РОАН ЭЛЬ СКВАН, ПРОШЁЛ!
Со стороны зрителей раздались сдержанные аплодисменты. Тишь
вскочила на скамью и машет, широко улыбаясь и держа в зубах
печенюшку.
Удача, слепая, беспринципная удача. Рона медленно, иначе
промахнётся, вставил меч в кольцо на поясе. Вежливо поклонился
монаху и пошёл к Тишь.
***
Вечер после первого дня, монахи и жрецы собираются в уединённой
трапезной. Снаружи слышна музыка, претенденты прошедшие испытание
празднуют. Ведь даже это уже весомое достижение. Брат Вирз, исполин
с железной рукой, перебирает карточки, рассыпанные на столе.
Двое служек разносят тарелки с ужином и кубки подогретого вина.
С кухни тянет ароматами жареного мяса и тушёных овощей. Служители
Мардока тихо переговариваются, обсуждая грядущие этапы. Строят
планы на межсезонье, когда в крепости останутся только десяток
человек, а остальные разбредутся по Осколкам.
Кто-то собирается податься в городские храмы, кто-то наняться в
войско для поддержки воинов. Сам Вирз остаётся, он уже и не
представляет себя вне этих стен. А былая жизнь лихого морского
налётчика кажется сном, приятным, ярким, но всё же сном. О
реальности напоминает протез, десятки шрамов и тоска по морю. То
самое чувство, когда ты хочешь вернуться, при этом не покидая
дома.