Вечный кайф - страница 26

Шрифт
Интервал


Я вздохнул. Мир надо принимать таким, как он есть. Нечего устраивать страдания опера по безвинно порушенным жизням…

Я поглядел на часы. Могу еще успеть на «винтовую» хату. Надо было от Вороны в контору (так именуют в милиции свое место работы) прозвонить. Ну да ладно.

– Но, каурая! – воскликнул я и включил зажигание.

Двигатель завелся сразу.

* * *

Арнольд влепил ему с ходу кулаком в спину. Барыга пролетел два метра и, пропахав коленом асфальт, попытался подняться. Тут подскочил я и вмазал подлеца ласковым движением в тротуар. Он только и пискнул:

– У, блин…

– Ты смотри, еще порядок нарушает, – буркнул Арнольд. – Брань в общественном месте.

– Браслеты, – велел я.

– Английские. Фирменные, тебе повезло, – сказал Арнольд, защелкивая наручники на барыжьих запястьях.

– За что? – завопил тот.

– За торговлю героином в неположенных местах, – сказал я.

Взяли мы его около мусорных баков под неодобрительные взоры местных котов после того, как он продал своему старому покупателю героина на сто долларов.

– Нарушение правил торговли, – хмыкнул Арнольд. – Иди, козел! – Он пинком направил Тютю в сторону затормозившего «Форда». Галицын отворил дверцу и сделал приглашающий жест.

– Я ничего не делал. Ничего, – бормотал Тютя.

– На нет и суда нет, – кивнул Арнольд.

Мы вчетвером – я, Арнольд, Князь и барыга – втиснулись в машину.

– Ну что, влип? – с сочувствием спросил я.

– Вы кто? – воскликнул Тютя.

– Хрен в пальто… Милиция. Где «белый» берешь?

– Вы меня с кем-то перепутали.

– Ах, перепутали, – кивнул я. – А это что? – Я выудил у него из нагрудного кармана стодолларовую купюру. – Деньги меченые. Не веришь?

– Я ничего не делал. И ничего не знаю.

Вчера, подумав, мы решили усложнить комбинацию и не вводить в нее Ворону. Ворона сдала нам посредника – застарелого наркомана, который тоже брал у Тюти героин. Утречком мы его «хлопнули» на продаже – прямо на улице. Статья 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, где расписано наказание за сбыт наркотических веществ, произвела на него неизгладимое впечатление.

– Он же тебе не брат. Он на наркоманской беде разжирел, – сказал я.

– Точно. Сука он, – с плохо скрываемой неприязнью произнес наркош. – Поднялся, гадина, на героине. Машину, технику купил. Жену с квартирой отхватил.

– Сдаешь нам его – и свобода.

– По рукам…

Барыгу у наркоманов сдать считается не западло. И он честно сдал нам Тютю. Пробил сообщение на его пейджер. Они созвонились. Договорились встретиться у помойки за кафе «Волнорез». Тютя отдал наркотики. Получил меченые сто баксов. А потом и по хребту.