Молчать было тягостно, но и какие слова сказать – я не
знала. Извиняться мне было не за что, я ему не клялась в
кристальной честности. Начать болтать как ни в чём не бывало –
странно. Поэтому так и ехали – как два немых.
Но когда впереди замаячили стены города Смирного, стало
ясно, что дальше оттягивать переговоры нельзя.
– Какой план? – максимально ровным голосом спросила я,
разглядывая приближающиеся сторожевые башни. Одну с другой соединял
высокий частокол из толстых брёвен. За ним выглядывали крыши
разновеликих домов. Входные ворота были распахнуты настежь, и я
даже не видела стражи. Времена сейчас, конечно, мирные, но неужели
им всё равно, кто въезжает на их территорию?
– В город пойдём. – Дарий замолчал так надолго, что я
уже подумала, что больше не дождусь пояснений. Но он продолжил: –
Арина, тебе нужно спрятать свою навью суть и без фокусов. Если
будешь пытаться сбежать, дурить или вредить людям, я разорву наше
соглашение. Вытащу тебя за пределы городских стен и сдохну, но тебя
вскрою. А потом сожгу.
– Если ты сдохнешь, то сжечь не сможешь, – мрачно
отозвалась я, чувствуя, как непрошенный холодок чертит волны на
моей спине.
– Ты поняла, что я имею в виду. Мы остановимся на
постоялом дворе, завтра должен быть базарный день – закупим
продуктов в дорогу. И тебе одежду.
Я поджала губы – в этом был не только смысл, но даже
необходимость. Когда слетела личина, я оказалась в чём была: в
своём домашнем платье, лёгоньком, едва доходящим до середины икры и
совершенно не подходившем для поездки. Оно было слишком тонкое, и я
уже натёрла седлом внутреннюю сторону бёдер. Сообщать об этом
ведьмаку я не спешила, и было даже приятно, что он догадался сам.
Впрочем, полагаю, он заботился больше о том, чтобы не привлекать
лишнее внимание, чем о моём комфорте.
Можно было, конечно, наколдовать новое платье, но
недавно оторвался мой хвост силы, тянувшийся от дома, и я всё
явственнее чувствовала магическую усталость. Не хватало подпитки. А
учитывая настроения в нашем коллективе, тратить магию на ерунду –
всё равно что расплёскивать сливки на навозную кучу. Никогда не
знаешь, когда она сможет понадобиться вся и без
остатка.
– Если пообещаешь вести себя смирно, я возьму тебе
отдельную комнату, – без энтузиазма закончил он.
Мне очень не хотелось ничего ему обещать. У нечисти тоже
есть свой кодекс, и мы держим слово. Можно дать обещание так, чтобы
его трактовка позволяла манёвры – и этим пользоваться вовсю. Можно
формулировать слова обещания размыто, чтобы вертеть ими как тебе
угодно. Но врать, если дал слово – низко даже для меня. Во всяком
случае, пока от этого не зависит моя жизнь.