Так продолжалось больше минуты.
Прямо патовая ситуация. Крыса не могла выбраться, а я нанести
достаточного урона. Я уже совсем уверился, что яд перестал
действовать, и прикидывал, что мне нужно предпринять, чтобы не
упустить добычу, как вдруг грызун буквально рухнул на дно ловушки.
Его глаза закрылись. Всё? Победа?!
Помня наставления Агееча, я выждал
пару минут для верности и ткнул палкой в мохнатый бок.
— Ах ты, су... — вырвалось у меня,
когда крыса вцепилась в палку. Подтянув нежелающего умирать грызуна
поближе, я прямо сквозь прутья решётки ещё раз ударил стилетом.
Теперь подождём. Я очень надеюсь, что всё это не зря и с неё
действительно будет богатый дроп.
Добыча. Трофей. Дроп. Хабар. Эти
слова заставляют стучать быстрее любое мужское, да и не только,
сердце. Вот и в безжизненных до этого глазах Агееча загорелся
маленький огонёк любопытства. Он, по старой привычке сидевший на
лавке, откинувшись к горячим кирпичам большой, занимающей две трети
его клетушки, печи и как всегда прихлёбывающий бражку из большой
кружки, тут же выпрямился и почти приказал:
— Показывай.
Я не стал томить старика. Очень уж
самому хотелось похвастаться добытым и, достав из кармана
собственноручно сшитый кисет, высыпал на стол девять комочков
серого цвета с разными оттенками. «Бобы», «кристаллы», «душевники»
— как только не называли эти аморфного вида образования, добываемые
из околосердечной сумки и других различных органов животных. У
крыс, например, я их достал из печени.
«Ладно „бобы“ и „душевники“ мне
понятно, но почему кристаллами-то их называют?» — спросил я в своё
время у Агееча, изучая первую добычу. «Так, ты же эти из крыс
добыл. А у низкоуровневых и внеранговых животных они вот такой
формы обычно и бывают. Это у тридцати уровневых они приобретают
явную кристаллическую форму. Да и у магов наших, когда они носители
для передачи умений делают, они в виде правильных кристаллов
получаются. Чем правильнее форма, тем лучше усвояемость собранной в
кристалле энергии или умения. Вот смотри, — старик показал мне
комочек тёмно-серого цвета, — из этого ты получишь 1-3 % заполнения
шкалы силы, а был бы он правильной формы того же размера, то уже на
10-30% приподнялся бы».
Я любил слушать пояснения Агееча и
старался их запомнить. Особенно после того, как заметил, что после
таких рассказов шкала Интеллекта нет-нет да и заполнится на
0,01-0,05%. То есть для системы я умнел прямо на глазах. Сильно, на
целых 3 единицы, качнулся, когда я, под его руководством читать и
писать начал учиться. «Откуда такие познания Агееч, ты же родом с
какой деревушки. И слова умные знаешь?» — удивился я как-то. «Это к
моей ватаге студиозус один прибился. Хотел тут в пустошах охотой на
дальнейшую учёбу заработать. Почти сезон с нами ходил. Умный был.
Вечерами у костра и рассказывал нам много интересного, чему его в
академиях научили. Погиб он, в аномалию одну сильно пакостную попал
случайно, там и сгинул».