– И если до трагических событий осени 1911 года жизнь нашей дружной семьи протекала вполне благополучно, – продолжал Павел, – то именно она, эта осень смертями двух сестёр положила начало цепи несчастий, которые обрушились на Томашевичей во втором десятилетии нового века.
– Если я не ошибаюсь, – заметил Павел, – более естественные и тесные отношения сложились у тебя с нами, близнецами, хотя нас с тобой и разделяют целых 9 лет.
Двойню, как тебе известно, наша мама родила 10 декабря 1890 года. Первым на свет появился я, а спустя полчаса – Евгений. Разнояйцевые близнецы, в отличие от однояйцевых, мы абсолютно не были похожи друг на друга. Ни внешне, ни характерами.
Я, говорю об этом без ложной скромности, с раннего детства заявил о себе как заводила многочисленных, подчас весьма рискованных предприятий, что, впрочем, не мешало успешной учёбе. Гимназию в 1909 году, как ты знаешь, я окончил с серебряной медалью.[17]
Женя был больше углублён в себя. Его интересовал растительный и животный мир. Он мог часами в одиночестве возиться со своим гербарием. Гимназические успехи его были скромнее моих, тем не менее, мы оба успешно поступили в том же 1909 году в Киевский Императорский университет Святого Владимира. Я – на физико-математический факультет, откуда вышел специалистом по физической географии, а если точнее – по метеорологии и климатологии. Женя выбрал медицинский[18] факультет и стал хирургом.
Двумя годами позднее к нам в Киеве присоединилась сестра Лидия, ставшая курсисткой на Киевских высших женских курсах[19], фактически той же студенткой ВУЗа. Мы трое, плюс наш с Женей друг и одноклассник Володя Линник, тоже студент физмата, а также подруга Лиды Зина Дзбановская сняли у престарелой вдовы-генеральши двухкомнатную квартирку в мансарде дома № 8 по улице Никольско-Ботанической. В комнаты-скворечни можно было попасть только по шаткой наружной лестнице. Эта обособленность была очень удобной: мы не беспокоили хозяйку, когда возвращались поздно вечером после занятий или долгих вечерних прогулок. Жили мы коммуной очень скромно, если не сказать бедно, что вынудило нас стать завсегдатаями вегетарианской столовой на улице Гимназической.[20] Здесь на столах всегда было вдоволь бесплатного хлеба, которым заедали стакан молока за 2 копейки. Отъедались только на каникулах в родительском доме.