Но выходило, что можно. И желал принц
не просто кого-то, а ее. Желал всем своим существом. Не как
похотливый начальник, а иначе, патетично как-то, возвышенно.
Он задыхался, все шептал ее имя и
мучительно кусал губы, отстраняясь только для того, чтобы заглянуть
в глаза Леры и убедиться в ее взаимности. Потом он снова ласкал ее
губы, проникал языком и выдыхал, выдыхал, выдыхал стон за стоном,
хрип за хрипом, будто признания в любви.
У Леры закружилась голова. Ноги
предательски дрогнули, а после и подогнулись. Эльстан поймал ее, не
дав упасть. Подхватил на руки и понес в спальню.
На кровать он ее опускал, будто вазу
хрустальную, и так же осторожно накрыл собой. Лера ощутила, как ей
в пах впивается его отвердевшая плоть, и поняла, что на этот раз не
устоит. Она зажмурилась, постаралась представить что-то совсем не
романтичное, чтобы хоть как-то привести в порядок чувства и мысли,
но не успела. Ее опередили.
Двери монарших покоев зашлись
грохотом от чьего-то стука. Барабанили так, будто извещали о
землетрясении.
– Эльстан, паршивец, сколько можно
валяться в постели?! – послышалось за дверью. – Выходи, я знаю, что
ты там. И не ври, что болен. Тебя видели в оранжерее и на кухне.
Эльстан!
Принц отстранился от Леры. Сглотнул,
виновато опустил глаза и, словно извиняясь, проговорил:
– Он не уйдет. Я своего брата знаю.
Айрон всегда получает то, что хочет. Никогда не отступается и не
принимает отказов. Прошу, будь спокойна, ладно? – очертив овал ее
лица, проговорил Эльстан. – Не переживай, я не дам тебя ему в
обиду. Он не узнает. Никто о тебе не узнает.
Лера сглотнула. Желание близости
улетучилось, как пар на морозе. Она поежилась и, обхватив себя за
плечи, прижалась к кроватной спинке.
– Ну что ты, Валерия, – страдальчески
закусывая губу, вздохнул Эльстан. – Не надо бояться. Не надо. Я же
обещал тебе, что ты будешь только моей. Помнишь?
Лера кивнула. Как можно было такое
забыть? Вот только боялась она вовсе не того, что брат Эльстана
может прийти и отобрать у него игрушку. Она боялась самого принца.
Боялась, что о ней действительно никто не узнает. Никогда! Что она
так и просидит в этих покоях, пока не увянет и не наскучит этому
ангелоподобному психопату.
– Эльстан, – снова раздалось за
дверью. – Тебя хочет видеть мать. Она требует, чтобы ты объяснил,
зачем общипал ее розовый куст. Я, кстати, тоже хотел бы знать,
зачем тебе понадобились цветы.