В гараже злобствовал Расул, на пилораме Боря, недовольные тем,
что пропускают открытие сезона на реке. Тут Серёга встал насмерть:
«Работайте! Не до корпоративов! Уже классовое расслоение
проявляться начинает, в полный рост. А тут вы, такие красивые —
поедете со всем начальством на охоту, тьфу, на рыбалку. Скромнее
надо быть, пример показывать!» «Пусть злобствуют», — хмыкнул про
себя Захар: «в работе злее будут!»
С ностальгией вспомнил, как они поженились с Таней и стали жить
вместе. Он тогда взял у друга, деда Егора и Серёги — воздушку
поиграться. За день расстрелял скудную горстку свинцовых пулек,
вспомнил детство и продолжил стрелять дальше — жеванной газетной
бумагой. Уже стрелять наскучило, оглядывая окрестности,
высматривая, во что бы такое ещё стрельнуть напоследок — невольно
залюбовался пропалывающей грядки молодой женой.
Дернул же его тогда черт, совместить целик с мушкой на крутом
бедре Тани. «Да что ей будет, через юбку, да бумагой!» — Облизнул
внезапно пересохшие губы молодой Захар: «Я же шутейно и любя!»
Спасло его только чудо и быстрые ноги. Воздушку Таня вдребезги
разбила об угол бани, остаток ствола вначале согнула, затем
сплющила кувалдой. Два дня не разговаривала с ним, подчеркнуто
игнорируя. Зато за эти два дня — Таня, злобствуя на мужа, в
одиночку огребла всю картошку, несколько соток.
Захар, украдкой наблюдая за тем, с какой энергией и ненавистью
Таня обрушивает тяпку на сорняки — обмирал бледнея. Догадываясь,
что она сейчас представляет под лезвием тяпки — вместо сорняков и
земли. С тех пор Захар сдувал пылинки с жены, ни руки не поднимал
на неё, ни голос не повышал. Инстинкт самосохранения — он ведь
основной, у нормального человека.
— Как Коля, осваивается? — Спросил Захар у демонстративно
гремевшего железом Расула в углу кузни.
— Толк будет, работы не боится, глаза горят! Во всё старается
вникнуть, руками потрогать.
— Сам то он где?
— У Айрата, вокруг станков ходит, как кот у сметаны. Мы с Борей
ему вчера краткий план действий обрисовали, на перспективу, как бы
у него головокружение от успехов не случилось. На глазах плечи
расправил и помолодел! — Расул вдруг вспомнил, что он завтра на
багренье не едет, в отличие от Председателя. Отвернулся и сделал
вид, что работы выше крыши, а тут — ходют всякие, отвлекают.