- Соберемся, обсудим кое что, - сказал я, задумчиво теребя
рукоять меча.
Сбоку материализовался Рыкуй с деревянной чашкой в руке.
- Хлебни-ка сбитня, Стяр, а то голос у тебя как у старика.
Тепленький еще, на травках.
Я с благодарностью принял чашку - в горло, действительно, будто
стеклянной крошки натолкали, пересохло как у бедуина в пустыне. В
несколько глотков избавив посуду от терпко-сладкого, ароматного
содержимого, я вернул пустую чашку Рыкую, положил руку на его
округлое плечо.
- Ну что, всех позвал?
- Всех. Собираются. Шепет за воротами приглядывать остался.
- Ладно, пошли, потрещим с братвой.
Если дело все же сдвинется к драчке, а любой сход - затея
непредсказуемая, прежде я хотел познакомить своих с такой штукой
как «фокус». На всякий случай, вдруг пригодится. Вещь простая и
незаменимая при огневом контакте с противником, когда ведется
работа на подавление. Думаю в нынешних условиях такое тоже можно
исполнить. Главное занять грамотные позиции, работать парами и бить
первыми. Бить ближнего в два меча или топора, потом следующего. Вот
какой я умный, сам себе порой поражаюсь…
Ох, что-то замутило меня как пионера, обожравшихся зеленых
яблок. Скрутило сильнейшим спазмом требуху, желудок и все, что там
еще находится. Что за дела? Не хватало еще подцепить какую-нибудь
кишечку, типа дизентерии. Да я вроде ничего такого грязными лапами
не кушал, чтобы вот так на ровном месте пузо скукожило.
Я остановился, задержав дыхание от пронзившей внутренности боли.
Нашел глазами собравшихся в обозначенном месте парней и провел
зрительный маршрут мимо них до прячущейся на задворках отхожей ямы.
По всей видимости, мне туда надо попасть намного быстрее, чем к
Сильвестру. Я приготовился стартануть как спринтер на финальном
олимпийском забеге, собираясь гарантированно выбежать из «десятки»
на стометровке. Кстати, готовый патент. Налопался грязных даров
природы, кваском кисленьким полирнул, выждал положенное время и
добро пожаловать на дистанцию. Но, чтоб за финишной лентой
обязательно ждала уборная типа «сортир». Дарю идею.
Добраться до нужника не случилось. Даже до Сильвестра каких-то
пятнадцать шагов не дотянул. Последняя осознанная мысль запуталась
в паутине помех, в голове вдруг стало так тяжело и звонко, будто не
голова это, а Царь колокол, по которому со всей дури вдарили
кувалдой. Ноги окостенели, а потом разом подломились в коленях,
лишив меня естественной опоры. Сквозь мутную пелену в глазах я
видел подбегающих людей, кто-то тревожно вскрикнул, но звук голоса
показался мне долетевшим с луны.